Поэтому нас не должен удивлять тот факт, что в литовском войске князя Витовта, сразившемся с армией Тевтонского Ордена в 1410 г. под Танненбергом, насчитывалось 36 (западно- и южно-)русских полков («хоругвей»). 7 русских хоругвей имелось, кстати, и в союзном литовцам польском войске (ибо Польша также присоединила к себе, после татарского нашествия, часть исконно русских земель).

Заметим в скобках, что именно попавшие под власть языческой Литвы западные и южные славяне, составлявшие подавляющее большинство воинов Великого князя Литовского Ягайлы (крещеного по православному обряду Яковом, но затем впавшим в язычество и позорно косневшего в этом язычестве, пока не принял, наконец, римско-католическую веру под именем Владислава), опоздав соединиться с полчищами золотоордынского темника Мамая, разбитыми войском под предводительством благоверного Великого князя Московского Дмитрия Ивановича в 1380 г. на поле Куликовом, «отводили душу», убивая своих раненых в Куликовской битве татарами «православных братьев по вере (и крови)» из средне- и восточно-русских княжеств, когда те после победы над Мамаем возвращались с обозом в Москву. Но это так, к слову…Желающих узнать больше леденящих кровь подробностей об упомянутых нами событиях отсылаем к древнерусским летописям (а тех, кому недосуг или лень копаться в летописях — к фундаментальным трудам покойного профессора Л.Н. Гумилева «Древняя Русь и Великая Степь» и «От Руси к России»).

За 31 год правления Верховного магистра Винриха фон Книпроде (1351-1382) Крестовые походы в Литву достигли своего апогея. Для этих военных предприятий, требовавших от своих организаторов немалых усилий и жертв, были характерны не столько полевые сражения, сколько постоянная необходимость преодолевать дремучие леса, бездорожье, болота, проблемы снабжения и логистики, и быть постоянно начеку (язычники, умевшие искусно приспосабливаться к местности, постоянно устраивали засады). Решить свою основную, стратегическую задачу — добиться установления постоянного и надежного сухопутного сообщения между Пруссией и Ливонией — Ордену так и не удалось.

В 1386 г. было официально объявлено о крещении Литвы в римско-католическую веру. Крещение Литвы (пусть даже чисто формальное) лишило Тевтонский Орден повода совершать против литовцев Крестовые походы с участием европейских «интернационалистов». А если быть еще точнее — крещение Литвы вообще поставило под вопрос целесообразность существования Тевтонского Ордена, основывавшего всю свою деятельность на необходимости обращения язычников в Христову веру.

3.Политическая ситуация в Прусском государстве Ордена к 1400 г. и причины Великой войны с Литвой и Польшей

В конце XIV- начале XV в. Тевтонский Орден, благодаря своей строгой организации, централизованному управлению и огромным доходам, находился в апогее своего могущества. За прошедшие 150 лет он создал на завоеванных и христианизированных, с огромными усилиями и жертвами, языческих землях орденское государство, которое, благодаря притоку колонистов, достигло завидного (для соседей) экономического процветания.

Немецкие колонисты, прибывавшие в орденские владения изо всех областей средневековой Германии – прежде всего, из Нижней Саксонии, Бранденбурга, Силезии и со средней Эльбы, постепенно слились с исконным населением – балтами-прус(с)ами – в один народ (впоследствии вошедший в историю Германии, Европы и мира под названием пруссаков). В то время, разумеется, еще рано было говорить о «национальном самосознании» в современном смысле этого слова (хотя в настоящее время мы, к сожалению, являемся свидетелями все большей эрозии этого чувства под влиянием идеологии «глобализма»). Однако всех этих людей объединяло чувство родства и своеобразного «государственного самосознания». Образ жизни «братьев-рыцарей» претерпел немалые изменения. Теперь их целью было уже не обращение в истинную веру и покорение язычников.

Тевтонский Орден превратился в организацию, обеспечивавшую достаточно безбедную жизнь в этом, посюстороннем, мире своим членам, становившимся все более властолюбивыми и высокомерными. Новые рыцари, принимавшиеся в Орден, по-прежнему были родом из Германии. Местных рыцарей – светских вассалов Ордена Девы Марии, получавших от него поместья на условиях военной службы – в число орденских «братьев-рыцарей» не принимали (вне зависимости от того, являлись ли они потомками обращенных в христианство прусских «кунингасов» или же крестоносцев-«интернационалистов», прибывших когда-то из Германии или других стран христианской Европы на подмогу «тевтонам» для покорения Пруссии).

Местное население орденской Пруссии рассматривало рыцарей-монахов Тевтонского Ордена, не имевших в Пруссии корней и сородичей, как чужаков. По Уставу «орденским братьям» запрещалось не только жениться (вообще, а на местных девушках и женщинах – в частности), но и водить дружбу с местными мирянами. Следует также заметить, что к описываемому времени в Тевтонский Орден вступали уже не только «пламенные идеалисты». Теперь все большее число «братьев-рыцарей» ожидало от вступления в Орден, прежде всего жизни, обеспеченной в материальном отношении. Другим, преисполненным доброй воли, в связи с их происхождением и воспитанием, полученным в далекой Германии, требовалось немало времени для того, чтобы ознакомиться с условиями и особенностями жизни в орденской Пруссии. Все это постепенно привело к окостенению традиционной, заданной Орденом системы.

Сложившуюся ситуацию не смогли преодолеть даже такие выдающиеся Верховные магистры как Винрих фон Книпроде или Конрад фон Юнгинген (1394-1407). В лучшем случае им удавалось только отодвинуть во времени наступление неизбежной катастрофы. Тевтонский Орден обосновывал легитимность (законность) своей власти тем несомненным фактом, что именно он заложил основы благосостояния и экономического процветания христианской Пруссии. Однако этот  несомненный факт не мешал постепенному, но неуклонному упадку дисциплины и добродетелей Тевтонского Ордена. Эти противоречия и рост напряженности постоянно нарастали по всей орденской Пруссии. Крупные и богатые прусские города выражали все большее недовольство налогами, пошлинами и сборами (постоянно возраставшими после крещения Литвы, в результате которого заметно уменьшилось число «крестоносцев-интернационалистов» — «военных гостей» Ордена — , охотно поднимавших меч на литовцев-язычников, но не на литовцев-христиан). Из-за уменьшения притока «военных гостей» (нем.: Kriegsgaeste), Ордену пришлось прибегнуть к вербовке наемников, стоивших немалых денег, что, в свою очередь, потребовало повышения налогов и пошлин.

Продолжение следует

• Share it
• Email