Елена Ермакова. Виктория Фомина. Пространство памяти

– Приезжай к нам в музей. Наш Интерактивный медиа-макет «Романов-Борисоглебск. Духовная история» получил серебряную медаль конкурса «Искусство. Совершенство. Признание», – обычно голос моей подруги и коллеги Виктории Фоминой слышится в самое неожиданное время и предвещает невероятный водоворот событий. Она могла звонить из Иерусалима, с берега Средиземного моря, с Луганской таможни,  из Костромских болот, где Иван Сусанин отдал жизнь за Царя, или с турнира по спортивному бриджу.  Когда мы познакомились, она еще играла в бридж и даже имела разряд, курила «Приму», писала сценарии «Очевидного-Невероятного» и только начинала воцерковляться…  За прошедшие с тех пор двадцать дет она бросила курить и играть в карты, но явила миру десятки очерков, пару монографий, дюжину фильмов, посвященных подвижникам и святым, и сотни тысяч километров по бездорожью…  В 2019 все ее поездки прекратились, точнее выстроились в едином направлении — Виктория с коллегами открыли Медиа-музей духовной истории г. Романова-Борисоглебска.  За годы знакомства она периодически просила меня отрецензировать текст, провести аукцион, получить за нее где-то грамоту или медаль, прочитать лекцию, но сейчас мне предстояло ехать за 360 километров от Москвы ради некоего Интерактивного медиа-макета.

    Виктория Андреевна Фомина — доцент кафедры «Прикладная информатика и мультимедийные технологии» МГППУ, кандидат искусствоведения, режиссер и сценарист, академик ЕАТР — стала автором концепции и в буквальном смысле слова сотворила силами 37 деятелей разных видов искусств медиа-скульптурную композицию православной памяти города Романова-Борисоглебска, ныне Тутаева. И вот мы стоим около зажженных как свечи Храмов, а на экране, как в небе над городом, проходит перед нами их история под ликами святых новомучеников.

      — Виктория, у вас в Медиа-музее духовной истории Романова-Борисоглебска в зале Новомучеников расположился целый город – с домами, храмами, с великой Волгой и кораблями… Скульптурный ансамбль керамических храмов на интерактивном макете завораживает.  Рядом с 10 действующими храмами восстают и храмы погибшие. Они прозрачны, призрачны, и в то же время вполне материальны. Ты как-то сказала, что это «дыры в нашей памяти». А что такое для тебя Память?

      – Память? Как-то я пришла в детский сад за своей дочкой Анечкой, а она в слезах: «Мне Данилка такую страшную вещь сказал!» – веселая оптимистичная девочка полчаса рыдала взахлеб. «Представляешь, он говорит: – УУУ, что мы из обезьян превратились! Дурак какой-то этот Данилка, сам он из обезьяны превратился! Мама, как такая чушь вообще могла человеку в голову прийти?»  Потом Аня писала на вступительном экзамене во ВГИК, что с годами удивленно осознала, что эта «чушь пришла в голову» не одному Данилке… Конечно, тот Данилка не мог помнить превращение из обезьяны в человека, да и Анечка может только верить, что нас сотворил Бог, а не помнить это. Но пространство памяти задает идея, а информация о тех или иных фрагментах встраивается в формат этой картины мира. Академик Борис Раушенбах математически доказал, что частности и наблюдения организуются вокруг мифа и интерпретируются в зависимости от него. Память – это миф, в котором мы живем, в контексте которого мы воспринимаем ту или иную информацию. В 1702 году во время морового поветрия на центральной площади города Романова построили Спасский храм, люди были больны, стеснены в средствах, но таким образом заботились о спасении, о безопасности, о защите. Два века спустя, на той же площади в Тутаеве (Романов уже Тутаевым назывался) люди решили, что с пожарной каланчи нет полного обзора, потому что напротив – Спасский храм. Они его взорвали. Не каланчу перенесли, не смотровую площадку переделали – взяли и разрушили Храм, понимаешь? Такая вот забота о противопожарной безопасности. Идея другая, пространство другое и спасение тоже видится иначе, потому что память иначе расставляет все на места. Тутаеву до сих пор, хотя сколько референдумов было, не хотят возвращать историческое имя трех святых князей Романа, Бориса и Глеба. Это и есть зияющие дыры памяти. Про разрушенные храмы я таких слов не говорила. Для меня храм – свеча негасимая. Потому что Ангел вечно будет стоять в алтаре, даже если храм разрушить. Стоять и молиться за нас. Так и сделано на Макете — разрушенные храмы в виде белых светильников.      

        — В свое время режиссер Ролан Быков в телеинтервью о работе над документальным фильмом «Портрет неизвестного солдата» (фильм, кстати, так и не был смонтирован) рассказал любопытный эпизод. В Монголии он спросил у 80-летнего полковника, как он относится к тому, что молодежь уже не помнит о Второй Мировой войне. «Да, все забыли, – с сияющими глазами сказал полковник. – И очень хорошо. Это наша заслуга. Вот если бы мы проиграли войну, они бы помнили всю жизнь». Как ты относишься к такой трактовке Памяти?

        – Как я отношусь к стремлению оградить сытых детей от боли и проблем, а потом удивляться, что они растут ворами и наркоманами? Привычно, к сожалению. Я часто думала, почему «Гражданскую оборону» или «Черного Лукича» слушают более 35 лет? Наверное, именно поэтому, – не давая забыть о боли, их музыка помогают нам оставаться людьми, личностями. Помнишь у Лукича: «У огня хватит силы для меня, для меня. Никогда не кончается война». Забыть о войне – это форма амнезии, при которой человек теряет свою личность. «Мы часто находим себя выброшенными на неизвестный берег неизвестной волей с неизвестной задачей. Мы находим себя без вечного… И вот рождается элементарная стратегия гусеницы, утратившей сакральное знание о месте бабочки в душе! Это – тяжелая патология, ведущая меня и моих детей к миру, где после нас – хоть потоп… Легкий такой мир крепенького пригожего олигофренчика», –  я цитирую отзыв на Медиа-музей израильского психолога Александра Ройтман. Недавно ехала ночью по Белграду. Там сохранены здания,  разрушенные войной, чтобы помнили. В центре Дрездена в восстановленных домах оставили закопченные войной черные кирпичи – зияющие дыры. В Медиа-музее духовной истории есть инсталляция Анастасии Мотовиловой «Разрушенный храм», сделанная на основе скульптуры Покровской церкви, взорвавшейся в печи. На макете нашем как раз наоборот – возрождение показано. Там не дыры, а формы, наполненные  светом памяти и молитвы.

          — В свое время в 80-ые годы прошлого столетия, нам в головы впечатывали притчу из романа Ченгиза Айтматова «Бураный полустанок» о «манкуртах, не помнящих родства».  Слово стало нарицательным. И прошлое в те времена стало замещать настоящее, а будущее вообще мало кого интересовало. И именно тогда с иронией стали восприниматься слова пронзительной песни Льва Лещенко на слова Роберта Рождественского «То, что было не со мной – помню…». Что это – переосмысление функции Памяти? Ее значения в человеческой культуре и духовности?

          – Это – прости, Господи — такое направление образования. Этимологически от слова «Образ». В молитве преподобного Симеона Метафраста есть такие слова: «Возстави мя грехом поползшагося, образы мне покаяния предлагая». Трудно представить себе покаяние по-советски, но совесть человеческая все равно соотносится с героикой. Раньше считалось почетным переписывать от руки годовые «Четьи-минеи» святителя Димитрия Ростовского – жития святых на каждый день года. Богатые иногда заказывали, но круче было самому переписать. За едой жития читали вслух. Благодаря маленьким брошюркам с житиями святых в России книгопечатание стало развиваться, на них даже грамоте учились. Таким образом, героика входила в сознание людей. В наше время издавались жизнеописания пионеров-героев, но старцы говорят, что героика ХХ века больше связана с личностями актеров и деятелей науки. Сейчас древних святых забыли почти, а новомучеников даже запомнить не успели. В 2000 году было канонизировано больше святых, чем за всю предыдущую историю церкви. В том числе Романово-Борисоглебские священномученики Иаков Архипов, Михаил Белороссов, Иоанн Дунаев, Петр Зефиров, Петр Попов, Николай Розов, мученики святитель Вениамин Воскресенский и послушница Анна Шашкина, исповедник Георгий Седов. Многих из них расстреляли и сбросили в общую яму, родственники уничтожили документы и личные вещи. У многих были многодетные семьи – люди боялись, признав родство, остаться «лишенцами» и умереть с голоду.

            5. Фото новомучеников Макет
              Даже сейчас большинства Романово-Борисоглебских мучеников в «Православной энциклопедии» нет. Раньше о них боялись упоминать – сейчас просто забыли. Нужна крепкая вера, чтобы увидеть в этих страшных событиях свет, помощь, Чудо. Не каждый готов воспринять историю семьи расстрелянного священника через его помощь и заступничество. Мы стараемся визуализировать это, но у многих людей уже на входе стоит блок. Мне студенты сказали недавно, что готовы снимать о кормах для кошек, о рекламе белья, о чем угодно, только не о священниках. И знаешь, хорошо, что честно сказали! Другой вопрос – грустно это – образы покаяния и вдохновения очень нужны, особенно в свете пандемии, которой мы ограничены и подавлены. Приятно и удивительно, что целый ряд фестивалей разных стран, почтительно относится к музейным фильмам о новомучениках, показывают, даже награждают.

                — Насколько историческая, аутентичная Память сочетается с визуальной интерпретацией истории, которая так или иначе всегда присутствует даже в документальном, но режиссерски выстроенном визуальном материале, на фоне которого живут ваши храмы?

                – Прошлое всегда присутствует в настоящем. Этому утверждению посвящено «Фотоувеличение» итальянского режиссера Микеланджело Антониони – лучше не скажешь. Другой вопрос, на чем мы хотим сфокусироваться? Андрей Тарковский говорил: «Точка зрения – это этический выбор». Кто выбирает жить в «Богом забытом» Тутаеве, кто – в святом Романове-Борисоглебске. Кстати, в городе есть памятники Марксу, Ленину и целый парк «СССР», а памятников святых князей – нет ни одного. Точно также можно строить сюжет вокруг несправедливости репрессий, а можно – вокруг святости героя и его чудесной помощи. Это – разные сюжеты, хотя в них есть общая событийная основа. В Медиа-макете «Романов-Борисоглебск. Духовная история» цикл исторических анимадоков режиссера Максима Орехова – это четвертое измерение. Не набор событий, а единый сюжет – прошлое, которое раскрывается в настоящем и устремляется в вечное.

                  Ты часто говоришь, что вы в пространстве музея пытались воссоздать «аутентичность духовной истории». Но в вашем случае, ручная работа скульпторов и режиссерски выстроенные видео-новеллы скорее не воспроизводят аутентичность как следование старым подлинным образцам или канонам, а служат фундаментом для рождения новых, в том числе духовных, современных переживаний и смыслов.  И тогда в людях, в зрителях и непосредственных участниках, должна просыпаться историческая память как некая особенность в восприятии мира современного. То есть этот макет — не просто экспонат выставки, а рабочая модель нашего духовного созидания?

                    – Тема духовной истории города задала направление, которому были подчинены различные выразительные средства. Киоты с ликами святых, расположенные на верхнем ярусе макета: с одной стороны фотография человека, с другой – его икона.  Под сенью небесных покровителей простирается город. Про аутентичность говорю в том смысле, что храмы на самом деле кирпичные – то есть керамические. Скульпторы макета Анастасия Мотовилова, Мария Комова, Роман Рахимов делали их из шамота. Керамические храмы-светильники, по масштабу превосходят вдвое все городские постройки. Свет изнутри непокрашенных изваяний разрушенных храмов, придает им эфемерность и сияние. На фоне храмов разворачивается их история, на фоне портретов новомучеников – их жития. Наверное, эту структуру можно использовать как рабочую модель пространства памяти, но для меня это, прежде всего, – образ пространства жизни. Подходишь к макету в любое время дня и ночи, и в его свете все становится на свои места – радостно и не страшно.

                    Ермакова Лена, доцент МГППУ, кандидат искусствоведения

                    Фото Максима Орехова, Александра Брукса, Анны Абрамян; афиша – Георгия Петрова.

                               На фотографиях изображен Интерактивный медиа-макет «Романов-Борисоглебск. Духовная история». Скульпторы А. Мотовилова, М. Комова, Р. Рахимов, архитектура Д. Кузьмина, Р. Чечегов, консультант Ю. Стародубов, режиссер М. Орехов, автор концепции и руководитель проекта В. Фомина. Медиа-музей духовной истории г. Романова-Борисоглебска. 2021