Владимир Степанов. «Тайны «тихой» охоты»

 «Литературный коллайдер» представляет отрывок из нового романа нашего автора Владимира Степанова «Тайны «глухой» охоты». Роман готовится к изданию в Союзе писателей России.

 Действия приключенческого романа происходят в европейской части России и Франции на протяжении двух веков со всеми войнами, революциями и, конечно, любовью, выпавшими на долю героям романа. Так человек устроен, что в минуту смертельной опасности он закапывает в землю ценности, которые не может спасти. Герои романа закопали в лесу ящики с золотыми и серебряными слитками, бриллианты и другие драгоценности одного фургона из «золотого обоза» Наполеона. Почти двести лет потомки капитана французской армии Луи Клода Дюбуа хранили семейную тайну. Роман написан на основе действительных событий с использованием исторических документов, а смогут ли герои романа добраться до сокровищ…

Отрывок из первой главы романа:

     «Чем тише идешь, тем больше найдешь», —  народная мудрость.


                                 Случайная попутчица

       В Париже всю ночь дождь хлестал, как из ведра, и закончился только под утро. Зима в Париже не самое удачное время для отдыха, но рождественские каникулы не отменишь и не перенесешь на лето. Декабрь 1992 года выдался в Париже богатым на дожди, нередко сменяющимися мокрым снегом, а следом снова дождем и все превращается в грязную жижу, что не добавляет настроения.  Солнышко почти не заглядывает на улочки Парижа, но его лучи заменяют многочисленные гирлянды на улицах и витринах магазинов, а снующие по рождественским рынкам улыбчивые парижане полностью компенсируют пасмурную и  серую погоду. Они суетились по бутикам и салон, выбирая подарки родным и близким на Рождество и Новый год.

       Молодой чиновник страховой компании Мишеля Дюбуа сделал все покупки накануне и рано утром уложил их в свой автомобиль. Он больше всего любил встречать Рождество в родовом гнезде Пикардии у родителей. Мишель не был противником женского пола, но пока жил молодым бобылём в Париже. В столице в рождественские каникулы цены необоснованно вырастали до небес буквально на все, в ресторанах, музеях и магазинах. Не мешали проливные дожди и высокие цены только туристам, приехавшим в Париж на Рождество. Магазины манили их рождественскими витринами, которые ломились от разнообразия новогодних подарков. Туристы, наслаждаясь покупками, попадают в сказку на Елисейских полях, где можно согреться глинтвейном или в теплом кафе отведать горячий луковый суп. А Мишель предпочитал тихую Пикардию, да и редкое солнышко среди серых туч благоприятствовало его поездке. Мишель рассекал утренний воздух предместья Парижа на новеньком Ситроене — подарок папы Филиппа.  Он приоткрыл окошко и в салон ворвался поток прохладного чистого воздуха. Двухлитровый дизельный движок приятно урчал. Он только что заправил полный бак дизтопливом и пальцы еще приятно пахли им. Ему нравился этот запах и мощность автомобиля в сочетании с его экономичностью. Мишель выехал  в родовой замок, который располагался в  красивейшем месте Франции Мондидье — Пикардии. Коммуна Мондидье появились после Великой французской революции, а до того обществом руководил церковный приход и более трехсот лет там ничего не менялось, как и во всей Франции. Поселение в том месте уходило вглубь веков до возникновения Древнего Рима. После окончания Сорбонны он работал в страховой компании Парижа и вполне мог ездить на работу из родительского дома. Всего-то 120 километров и час езды на поезде, но на автомобиле приятнее. Ему хотелось почувствовать себя взрослым и самостоятельным, что частично удалось. Во всяком случае, он был финансово независим от родителей, хотя они ни в чем ему не отказывали, а про подарки, как автомобиль и говорить нечего. Мишель снял небольшую, но уютную квартиру в предместье Парижа в городке Аржантёй на набережной с видом на Сену. На Рождество родители устраивали в небольшом замке праздничный ужин с коллекционным вином из своего старого погребка. Чудом сохранились несколько бутылок вина ещё с 1795 года, которые были заложены по случаю окончания строительства замка. Именно чудом, потому что замок был куплен дедом Мишеля после победы над немцами в 1945 году, а те обычно выгребали начисто содержимое винных погребов на оккупированной территории. Да и ранее в тех местах постоянно воевали. После Наполеоновских битв здесь были сражения Франко-прусской войны 1870 года, когда немцы разгромили его соотечественников, а потом  крупные сражения во время Первой мировой войны. Было удивительно, что замок уцелел, да еще с погребом двухсотлетнего вина.  Конечно за два века от того вина осталось три дюжины бутылок, но на протяжении всего времени погреб пополнялся не только из соседней провинции Шампань, но и Бордо, Бургундии. Времена строительства замка совпали с изобретением местным аптекарем формы бутылки под  шампанское, которая дошла до наших дней без изменения, а мадам Клико во времена Наполеона избавилась от осадка на дне бутылки и шампанское с тех пор прозрачное с игристыми пузырьками. Хранятся в погребе многие другие вина, но предпочтение было в основном винам из Бургундии. Только в южной части той провинции можно отведать Божоле. Теперь каждый год в третий четверг ноября отмечается праздник молодого Божоле.  Ранее этой даты пить вино запрещено законом, но и долго оно не хранится, поэтому после Пасхи не рекомендуют его пить.

        «Что-то меня на винные воспоминания потянуло в предвкушении семейного ужина с бокалом хорошего вина. Сколько тайн хранит наш замок? Интересно бы знать больше о доме, где живёшь», — Мишель почувствовал тягу к разгадке семейных тайн, которыми наводнен их небольшой замок.       

        Мишель любил слушать рассказы деда Поля о военных походах их прапрадеда во времена Наполеона. На стене в каминном зале и над лестницей на второй этаж висели портреты прапрадеда Луи Клод Дюбуа, который был командиром эскадрона драгунского полка в армии Наполеона. Пока Мишель был маленьким, как губка впитывал всю информацию, полученную от разговоров его отца с дедом, которого уже нет. Потом он долго учился, и не было времени удовлетворить своё любопытство. Вспоминая некоторые эпизоды рассказов деда Поля, он задавал вопросы отцу, но тот отвечал недомолвками и постоянно твердил, что пока не настало время поведать ему историю жизни деда, тем самым только разжигал его любопытство.

       От воспоминаний о далёком предке и семейных тайнах Мишеля отвлекла  стройная фигура девушки на обочине дороги с большой коробкой в руке. Он заметил ее издалека, но не собирался останавливаться, потому что не любил туристов, путешествующих автостопом. Они собирают пыль со всей Европы и неизвестно, где устраиваются на ночлег, потому после такого туриста автомобилю требовалась химчистка. Девушка явно не походила на туриста и тем более на тех, которые стояли на улице Сен-Дени под «красными фонарями», хотя то место было рядом. С такими рассуждениями он просвистел мимо нее, но успел увидеть красивое личико, приталенное пальто и красивые ноги в изящных сапожках на шпильках. Его правая нога машинально нажала на педаль тормоза до пола, отчего резина засвистела по бетону, издав визг с небольшим дымком. Он бросил беглый взгляд в зеркало заднего вида, автомобилей на шоссе не было, и он включил заднюю скорость. Мишель не подумал, что мог получить от попутного автомобиля удара в зад, он боялся, что её мог перехватить другой автомобилист. Через пару секунд он стоял с открытым правым окном перед красавицей. После визга тормозов она повернулась в его сторону и ожидала с улыбкой, кокетливо моргая длинными ресничками. Её приталенное пальто подчёркивало красивые формы девичьей фигуры, что фотомодели рядом с ней отдыхали. В следующее мгновение Мишель понял, что готов ехать с ней куда угодно, даже если не по пути.

       — Прошу Вас мадмуазель, — Мишель вышел из автомобиля и открыл ей дверь, — коробку можете положить на заднее сиденье. Багажник у меня занят. 

        — Вы едете на Амьен? Мне бы до Мондидье, — сказала она, немного опешив, так как он не спросил у неё, куда ей ехать, но в автомобиль присела.

       Мишель положил её коробку на заднее сиденье и улыбнулся, потому что услышал родные названия городов, куда сам и направлялся. Бывает же такое, а он чуть не зачислил красавицу в туристки или того хуже. В его местах таких красивых не бывает, иначе все мужское население Парижа съехалось бы туда. Он расслабился и не спешил с ответом, ему ясно, что они едут в один город и потому решил произвести на девушку приятное впечатление.

    «Об этой девушке босой

    Я позабыть никак не мог.

    Казалось, камни мостовой

    Терзают кожу нежных ног.

    Такие ножки бы одеть

    В цветной сафьян или в атлас.

    Такой бы девушке сидеть

    В карете, обогнавшей нас!  — прочитал наизусть Мишель и улыбнулся.

       — Не слышала, а это чьи стихи? — спросила она.

       — Роберта Бернса.  А  ещё скажите, что в  Мондидье Вам на улицу Победы. Я как раз туда и направляюсь домой.

        — Нет, мне рядом на улицу Гагарина, а почему вы так назвали улицу 8 мая 1945 года. Так её называют русские эмигранты. Вы не из них?

       — Боже упаси! У нас в семье таких нет, но так исторически сложилось, что в семье все знают русский, а Вам, откуда это известно? – спросил Мишель.

       — Да, я наполовину русская и еду на улицу Гагарина первого космонавта из России, — на чистом русском языке сообщила девушка и представилась, — Меня зовут Николь.

       — Мишель, — ответил он, — все, что угодно мог предположить, но чтобы Вы из России, а имя французское. Почему я Вас раньше не видел в  Мондидье   соседка?

        — Я родилась, живу и работаю в Париже, а сейчас еду в гости к родителям бывшего мужа. У них мой сын на отдыхе. А мне нравится Пикардия — родина готической архитектуры с кафедральными соборами, от которых веет средневековьем.

       — Мне тоже. Это моя родина. Но почему такая молодая, красивая и уже бывший муж и даже сын. Куда вы так торопитесь? – улыбнулся Мишель.

       — Потому что молодая и красивая, ко мне быстро подкатил принц с алыми парусами, и на том сказка закончилась, но я ничуть не жалею, — улыбнулась Николь.

       — А кто из Ваших родителей был второй половиной с французской стороны?

       — Папа.

       — Что я спрашиваю, конечно же, мама красавица.

       — Вот именно и я поверила во французскую сказку.

        — Да какие ваши годы, ещё встретите своего принца. У нас их, сколько хотите, — засмеялся Мишель.

       — Я уже заметила, — улыбнулась Николь.

        Мишель не сомневался, что у неё нет отбоя от поклонников и предложений. Николь немного остудила порыв его чувств сообщением о разводе и сыне, но он решительно хотел с ней встретиться снова. Он включил негромко приятные мелодии Мишеля Леграна, и они вскоре докатили до Мондидье. 

      На пересечении с улицей Гагарина Николь показала дом, куда она приехала.

        — Так я Вашего мужа знаю. Его Сержем зовут?

        — Да, теперь моя очередь настала удивляться совпадениям. А ваш дом значит недалеко? – спросила Николь.

        — Вот тот дом малинового цвета, что в парке, — Мишель указал на трёхэтажный особняк.

        — Все понятно. Родители моего мужа говорили, что знают Вашего отца Филиппа. Он моего сына приглашал поплавать в бассейне. Знаете, какое удовольствие для сына.

       — После всего услышанного, я вправе пригласить Вас сегодня к нам домой на ужин с бокалом Бургундского из наших подвалов и отказы не принимаются, — предложил Мишель.

       — А это удобно? Сейчас все готовятся к встрече Рождества. Честно говоря, я заинтригована совпадениями в сегодняшней встрече и предчувствую, что они ещё не кончились.

       — Вот и хорошо. Я тоже думаю, что все неспроста. К Рождеству мы уже готовы, а родителей предупрежу и к восьми часам Вас ждем. Могу за Вами заехать, но решайте сами, чтобы не было лишних вопросов у Ваших родственников, — улыбнулся Мишель.

       — Я свободная женщина, но Вы правы, зачем лишние вопросы, поэтому заезжать за мной не надо. До Вашего дома прогуляться два шага.

       — Тогда я Вас встречу на нашей улице.

       — Вот это правильно, чтобы я не заблудилась, — засмеялась Николь и зашагала к своему дому.

        Мишель заметил в зеркало заднего вида, как из этого дома вышла женщина с мальчиком лет пяти, и он бросился Николь на шею. Около ворот замка Мишель нажал на пульт, и они медленно распахнулись. Навстречу ему вышли папа Филипп, мама Натали, а на пороге стояла бабушка Жаклин. Месяц назад отпраздновали ее семидесятипятилетний юбилей, и она после этого стала выглядеть гораздо бодрее и моложе. Мишель знал ее день рождения, но, сколько ей было лет, она от всех скрывала. Кто-то считал, что ей было около шестидесяти, но выглядела она на пятьдесят и, не более, потому всё такая же стройная и красивая. Жаклин была мамой Натали. Русские называют их в семье тёщей, а французы более снисходительны и называют «красивой мамой», хотя закладывают тот же смысл, что у русских. Филипп на самом деле хорошо относился к Жаклин. Она проживала в Амьене и называла Мондидье деревней, в которой у неё не было друзей, с кем она могла бы посидеть в кафе и обсудить последние события. Она приезжала к дочери Натали в гости на праздники и обожала внука Мишеля. 

       Дед Поль вернулся в конце войны в Ла-Сьоту на юге Франции. Никто не знал, где он пропадал столько лет, а Поль ничего не рассказывал. В Марселе познакомился с Сюзанной и влюбился, как мальчишка. Она ответила ему взаимностью, у них родился сын Филипп, но для Поля война закончилась ещё не скоро. После он участвовал в сопротивлении и вернулся в Пикардию с американцами. После одной из длительных командировок Поль вернулся домой и услышал обидные слова от Сюзанны, которая поверила слухам. Поль не стал оправдываться и они с Сюзанной расстались. Она уехала в Бордо с другим мужчиной, а Поль купил после войны замок в Пикардии и переехал сюда с сыном Филиппом, так больше не женившись. Мишелю было приятно, что семья в полном составе встречает его у входа, но, сколько тайн хранят бабушки и дедушки их рода Дюбуа…

         — Как доехал? — поинтересовался папа Филипп.

         — Хорошо. По дороге домой подвез нашу соседку с улицы Гагарина. Ее зовут Николь, а мама у нее из России. Николь сказала, что вы знаете родителей её бывшего мужа, — сказал Мишель.

       — Если ты говоришь о Серже, то мы их знаем, — сказала бабушка Жаклин.

      — Так вот я пригласил сегодня Николь к нам на семейный ужин. Я хочу услышать от нее о новой России. Мне интересно, что там происходит, почему рухнули Советы и вместе с ними коммунизм, — сказал Мишель.

        — Пригласил и хорошо, но не думаю, что ты с красивой девушкой будешь обсуждать такие серьёзные темы, — улыбнулся Филипп и задумался, — честно говоря, то я тоже хотел бы задать ей несколько вопросов о России, если ты не возражаешь?

       — Даже наоборот, чтобы снять напряжение при нашей встрече, — улыбнулся Мишель.

       — Жаклин, Вы слышали, что наши мужчины собрались общаться с молодой красавицей для снятия напряжения при встрече, а наше мнение и напряжение с новым человеком их совсем не интересует? – спросила Натали, — и удобно ли будет принимать в гостях хоть и бывшую, но жену сына наших хороших знакомых?

         Натали обращалась к ней всегда по имени, как к подружке и той нравилось.

        — Я спросил об этом Николь, но она сказала, что считает себя совершенно свободной женщиной, — сказал Мишель, — потом я не пригласил её для знакомства с вами, как свою будущую жену. 

     — А мы так и подумали, — улыбнулась бабушка Жаклин, — сейчас все делается

     быстро, и женятся и разводятся. Ладно, поступай, как знаешь, если тебя Россия интересует.

         Конечно, Мишель слукавил про вопросы о России, зная семейный интерес к русскому языку и к этой стране.

       — Что у нас сегодня на ужин? – спросил Мишель.

       — Не беспокойся, мы сможем достойно встретить твою новую знакомую, — улыбнулась мама.

       — Тогда я пойду в кабинет посмотрю свежие газеты о событиях в России или поймаю лицом пару  редких солнечных лучей около бассейна, — сказал Мишель.

         Он хорошо знал историю России, но события последних лет рассматривал по газетам Юманите. Николь оказалась наполовину русская, и Мишель собрал в кабинете газеты коммунистической партии Франции Юманите. Кто как не коммунисты Франции правдиво напишут о своих бывших спонсорах. Во Франции знали, что коммунисты СССР перечисляли суммы, исчисляемые миллионами долларов своим французским коллегам, и были времена, когда их газета во Франции печаталась миллионным тиражом. Теперь газета выходит пятидесятитысячным тиражом, а после развала Союза она скоро станет антикварным товаром. Как выяснилось, верхушка компартии Союза сыпала золотом и валютой коммунистам всего мира на пропаганду якобы богатой жизни при социализме, а свой народ держали на голодном пайке и доигрались до полного краха. И об этом первые написала Юманите. Мишель собрал довольно увесистую пачку газет и расположился в шезлонге у бассейна. Журналисты Юманите видимо обиделись на коммунистов России из-за прекращения финансирования и Мишель читал статьи корреспондентов, как остросюжетные детективы про обстановку в новой России. Газета писала: «В декабре 1991 года распался СССР и  на его месте образовались 15 новых государств и все со своими Вооружёнными Силами. Президенты новых независимых государств первым делом объявили своими Указами воинские части, дислоциро­ванные на их территориях, армией своих государств, но те воинские части состояли в основном из русских солдат, не пожелавших подчиняться новым султанам. Такая неразбериха в войсках коснулась в полной мере и пограничников, которых вместе с другими войсками вывезли в «чистое поле». Границы существовали формально на бумаге, а на Западе от Балтийского до Черного моря иногда делили жителей одного села на граждан разных государств. Сотни тысяч солдат и офицеров с семьями на самолётах военно-транспортной авиации и своим ходом с танками, военными самолётами, ядерным оружием, ракетными установками перемещались  в Россию. Западу было о чем задуматься, так как одну из самых сильных армий в мире, да с ядерным оружием ставили в условия выживаемости, а в это время полыхали вооружённые конфликты в Приднестровье, Абхазии, Грузии, Тад­жикистане, да и в Европе шла кровопролитная война на Бал­канах».

       Новые преобразования в России касались органов госбезопасности и МВД. 3 декабря 1991 года президент СССР Михаил Горбачёв подписывает закон о ликвидации КГБ СССР на территории Союза. Через две недели Борис Ельцин объединяет министерства госбезопасности и внутренних дел России, но ещё через месяц Конституционный суд России объявляет тот Указ противоречащим Конституции. Президентский акт был направлен на укрепление новой власти, которая была нацелена на проведение преступных экономических реформ, в результате ожидалось проявлений недовольства народа,  голодных бунтов, забастовок и массовых беспорядков.

        Мишель помнил еще по рассказам деда Поля, что в России уже был такой монстр, НКВД назывался и ничего хорошего из того не получилось. Любая реорганизация в силовых структурах неизбежно ведет к их ослаблению, а тут газета приводила опять секретные сведения, что в России 75 процентов мафиозных группировок под прикрытием сотрудников МВД, и 5 процентов — сотрудников госбезопасности.

    Юманите сообщала: — «В августе 1991 года в Варшаве и Праге прошли очередные тайные съезды представителей советской и итало-американской мафии. К этому времени проникновение международной мафии в СССР стало доказанным явлением. После того как в течение 1989–1991 гг. американское правительство и ФБР сумело очистить от мафии 38 крупнейших синдикатов, итало-американская мафия обратила свои взоры в сторону новых регионов. Одним них стала Россия».

        В мафиозной среде России обрёл популярность древний лозунг: «Чем ближе к закону — тем безопаснее». Бандиты самым прибыльным и безопасным ремеслом считают крупный рэкет кооперативов с солидным доходом, торговых баз, ресторанов и предприятий, перешедших в частное пользование. При этом процесс уговаривания богатого клиента к дележу чаще всего обходится без утюгов и паяльников с мордобоем, а заканчивается контрактом на охрану, но не такие уж безобидные поступки у мафиози.    

         Мишель искал в газетах связь происходящих событий в России с Европой. Россия сегодня озабочена всплеском контрабандного вывоза стратегического сырья через страны Балтии в Европу. По оценкам Таможенного комитета России в начале 1992 года мафиозными структурами каждый день с российской территории контрабандным путём в Балтийские государства переправлялось медь, никель, титан, редкоземельные металлы, цемент, бензин, древесина, драгоценные металлы  на миллионы долларов. «Железный занавес» с границы снят и через таможенную границу пропущены миллионы тонн грузов, десяток тысяч автомобилей, а в портах оформлено две тысячи морских и речных судов.  И газета приводила пример одной такой операции бандитов. Никель в Европе стоит до 8 тысяч долларов за тонну. В каждой партий по сто тонн никеля. Закупка, транспортировка, взятки на таможне вместе с сопровождением для такой партии укладываются в 200 тысяч долларов. Нетрудно подсчитать, что Тамбовским бандитам с каждой партии остаётся чистая прибыль в 600 тысяч долларов.

        Билл Клинтон на встрече с главами европейских государств сообщил, что США и их союзники в Европе за последние годы получили из России различного стратегического сырья на сумму свыше 12 миллиардов долларов, а так же сотни тонн золота и драгоценных камней, по ценам ниже биржевых.

       «Да, ЦРУ  владеет более точными сведениями и если их Президент сказал, то так оно и есть», — подумал Мишель, не переставая удивляться, как мощная Россия трещала по швам.  

         И здесь же газета раскрывает секретные сведения из разных источников о золотом запасе СССР к началу «Перестройки» в 1985 году, но в связи с их засекреченностью в разных источниках  они колеблются от 800 до 2500 тонн. Хотя самой достоверной считается цифра в 980 тонн, а если ещё точнее, то в 1992 году золотой запас России весил только 290 тонн, и это уже не было секретом. Удивительно, что оно осталось хоть в таком количестве, после детективных историй о воровстве в новой России, описанных в газете. Одна только история с золотом партии коммунистов на миллиарды долларов. Золото бесследно исчезло.

        Мишелю попалась статья о жутком оскале мафии в СССР: — « В ночь на 31 июля 1991 года, во время пребывания в СССР с официальным визитом президента США Джорджа Буша, в Литве на контрольно-таможенном посту в Мядининкае, что на границе Литвы и Белоруссии со стороны Ошмянской таможни, были убиты семеро таможенников. Все они были убиты выстрелами в упор в голову. Разбитые часы у одного из погибших показывали время — 4.45 утра. Расследование этого убийства взял под свой личный контроль Президент СССР Михаил Горбачёв. Была создана правительственная комиссия во главе с вице-премьером Литвы Зимасом Вайшвиллой. За помощь в поимке преступников была назначена награда в 20 тысяч долларов или 500 тысяч рублей. Первые версии относительно этого преступления высказал 31 июля Президент Литвы В. Ландсбергис: «Убийство совершили сотрудники литовского ОМОНа, или мафия, недовольная деятельностью таможенников». Была получена оперативная информация, что между таможнями Литвы и Белоруссии существовало негласное соглашение, и они брали взятки с тех грузов, которые перешли границу на сторону их таможни, а коллеги получали на своей стороне, чтобы не брать с клиента  по обе стороны границ. По окончании смены полученные деньги делились поровну. При пересечении границы в Мядининкае брали около 500 долларов за машину, на Белорусской стороне, вероятно, столько же. В день через таможню проходит до двадцати машин с контрабандным цветным и стратегическим металлом. По предположению  литовских генералов — пограничников в ту ночь в Мядининкае вольно или невольно таможенники нарушили правила игры, а в этом узком месте — Мядининкай никак таможню не объедешь. А перевозчики металла сообщали, что с литовцами всегда работали без всяких неожиданностей. У них все выверено и слаженно, без национальных трений таможенники охотно переходили на русский язык. Если нужно было ускорить перевозку контрабандного товара, то они заказывали сопровождение полицейской машины с мигалкой до места разгрузки в порту Клайпеды, а дальше груз шёл в Европу».    

         Мишель сложил все газеты и нырнул в бассейн, чтобы остыть от прочитанной жути. Поплавал около часа  и лег отдохнуть в шезлонге. Ему больше не хотелось ничего подобного знать о бывшем СССР.

           По выходным к ним приходила прислуга Софи, которая помогала Натали готовить семейный ужин. Они заранее обсуждали, что будут готовить, и Софи сама закупала продукты на рынке и привозила домой. На ужин обязательно готовился угорь в зелени. Большого угря Софи порезала на кусочки по 4 см, потом петрушку, эстрагон, шалфей и чабрец. Разогрела глубокую сковороду со сливочным маслом и опустила эту зелень и следом рыбу, которую довела до готовности, а потом залила  белым вином и потушила на медленном огне 15 минут. По окончании перемешали яичные желтки с соком лимона, и залила рыбу. Софи пока готовила те блюда, которые можно было кушать, как горячими, когда они были более ароматными, так и остывшими, тогда блюда пропитывались всеми вложенными в них ингредиентами. Потом Софи приготовила пирог со знаменитым в Пикардии сыром Марой, который готовился очень просто из песочного теста, как пицца с сыром. Основным блюдом на ужин был выбран один из самых старинных рецептов Амьена, восходящий к эпохе средних веков — это Пате из амьенской утки, которую Софи начинила паштетом и поставила запекать в тесте. Она готовилась около двух часов. Ну а как можно было пить красное Бургундское без мягкого коровьего сыра с оранжевой корочкой  Марой или Кальвадос без маринованной селёдки. И ни один стол в Пикардии не обойдётся  без взбитого пирожного  Гато батю и пирожных Дариоли, которые не делают больше нигде.

         Филипп предложил Мишелю достать из погреба Шампанское, бутылочку Бургундского и, конечно же, Кальвадоса. Пять веков назад в соседней с Пикардией Нормандии научились делать эту яблочную водку, которую после выдержки в дубовых бочках  назвали кальвадосом, хотя процесс изготовления был, как у коньяка, а называли его ещё и бренди.

        Мишель оделся к ужину, как пошел бы в ресторан, темно-синий костюм в полоску с голубой рубашкой и галстуком в сине-бардовые полосы. Он накинул куртку, подошёл к калитке своего дома и увидел издалека Николь. Правду говорят, что мужчины любят глазами. Он увидел её, когда она вышла из ворот своего дома, и ноги сами понесли навстречу с Николь. Она шла легко и живо, приветливо  улыбаясь ему и  как  будто  чуть виновато, зная, что сразит его своей живостью, улыбкой и новой нарядностью, и он внутренне ахнул от нового восторга. Он встретил ту же красавицу, но уже с особым шармом и ему было бы жаль, если он мог просвистеть на скорости мимо неё. Хотя нет, не мог или немного позже они бы все ровно встретились, потому что к нему на свидание шагала настоящая «светская львица». Наброшенная на плечи короткая норковая куртка бежевого цвета слегка прикрывала платье в греческом стиле, были на Николь воплощением женственности и красоты. Очень простое и очень ловкое, особенно в перехвате  на талии, как будто бы искусный художник накинул на красавицу отрез темно-зелёного шифона. И он был близок к истине в своих рассуждениях о художнике, который, видимо, по стройной фигуре девушки собрал ткань в плиссе на груди и на поясе чуть выше талии, создав небольшое декольте. На рукавах ниже локтя ткань тоже накинута без швов, а подол платья обрезан спереди чуть выше колена, а сзади он спускался почти до пола, что придавало ее походке лёгкость и непринужденность.  Ткань платья была лёгкой, и создавала впечатление стекающей воды с тела, потому подчёркивала красивую фигуру Николь. Платье держалось только на плечах и едва касалось груди, а освободи его с плеч, так оно само стечёт на пол. Такие интимные мысли пришли в голову Мишеля, и он целомудренно устремил свой взгляд на причёску Николь. Он видел ее на дороге в шарфе, а теперь волнистые русые локоны Николь трепал лёгкий вечерний ветер, иногда прикрывая декольте, которое украшал небольшой овальный кулон  с изумрудом на  тонкой цепочке и Мишель опять не понимал, что больше привлекает его внимание – декольте или сверкающий изумруд. Пояс был золотистым с двумя маленькими зелёными камнями, и рядом сверкали три хрусталика из бижутерии, а по тихой улочке раздавалось цоканье ее туфель на шпильках в греческом стиле из тонких ремешков темно-зелёной кожи. Мишель оценил по достоинству все эти тонкости, что привело его в небольшое замешательство с частичной потерей дара речи. Он, молча лишь повернулся, и подставил левый локоть Николь, на который она слегка облокотилась. Они зашагали в ногу, осознавая, что их сопровождают несколько пар глаз их родственников, не считая случайных свидетелей из окружающих домов, хотя улица выглядела пустынной.

       — Николь, Ваш бывший муж совершил самую большую глупость, — выпалил он и тут же понял, что сам сморозил глупость. Только что отмечал про себя каждый штрих её красоты, а высказался о бывшем муже.

       — Вы это о чем?

       — Он сделал Вас свободной женщиной.

       — Решение я сама принимала, а Вас что-то не устраивает в этом,- засмеялась Николь.

       — О нет, меня всё устраивает, иначе я не смог бы так откровенно любоваться Вашей красотой, — исправился Мишель, улыбаясь.

       Войдя в дом, он представил Николь родителям и бабушке, которая тихо прошептала ему с улыбкой: — О, ля, ля! Мне теперь понятен твой внезапный интерес к России.

       Николь часто бывает у родителей бывшего мужа в Пикардии, поэтому она знала местную кухню и некоторые блюда готовила сама, но здесь среди изысканных блюд она увидела солёные грибы лисички с зелёным луком, которые сверкали от оливкового масла. Она бросила взгляд по столу в поисках картофеля, с которым она пробовала эти грибы у бабушки в деревне под Смоленском. Николь увидела маринованную сельдь, а рядом в зелёном салате и горячая отварная картошка. Хозяева явно сделали уклон в сторону русского застолья. Только во Франции свежую селедку сами маринуют. Рыбу чистят и разрезают на куски, которые выкладывают на блюдо, пересыпая крупной солью, и оставляют на 2 часа. Дно емкости для маринада покрывают резаным луком и петрушкой, добавляют чабрец и лавровый лист. Затем слоями выкладывают кусочки сельди, перемешивая каждый слой луком и петрушкой, добавляя перец и гвоздику. В отдельную кастрюлю наливают вино и уксус, ставят на огонь и кипятят в течение 6 минут. Получившуюся смесь выливают в ёмкость для маринада с сельдью. Дождавшись, пока получившееся блюдо остынет, его накрывают крышкой и помещают в холодильник, где оставляют на 48 часов. Так получается малосольная селедка, а в России всё попроще. Там покупают уже малосольную селедку и делают её с луком и картошкой по-деревенски.

       — Мишель, предложи Николь вино из нашего погреба и не оставляй нашу гостью без внимания, — улыбнулся Филипп.

       — Не хотите ли попробовать русскую закуску — солёные грибы лисички? – предложил Мишель.

       — С удовольствием, но тогда лучше выпить маленькую рюмочку кальвадоса, иначе не почувствуешь всей прелести солёного гриба. Так моя бабушка из России говорит, что кальвадос лучше грибами закусывать, — улыбнулась Николь.

       — Удивительно, и мой дедушка Поль всегда так делал. Он никогда не садился за стол, если не было грибов с картофелем и кальвадоса — сказал Мишель.

       — Интересно, а где в России живёт Ваша бабушка? — поинтересовался Филипп.

       — В тихой деревушке Чижево. На севере Смоленской области есть такой район, который называют Духовщиной. Вот там грибов видимо-невидимо, что косой можно косить, — улыбнулась Николь.

       От этих слов Филипп слегка вздрогнул, и он удивлено посмотрел на Николь.

        — Интересное местечко. Никогда не видел такого обилия грибов, — сказал Филипп и задумался.

        — Николь, это очень интересно, расскажите нам о жизни в русской деревне, — попросил Мишель.

        — Если Вам так интересно, то, пожалуйста. Эта деревня Чижево одна из немногих уцелела, которая со времен средневековья. Просто удивительно, потому что в тех местах прошли самые жестокие войны. Когда она образовалась доподлинно неизвестно, однако в истории упоминается как место рождения знаменитого князя Потёмкина-Таврического. Здесь очень много белых грибов, а вот самые грибные места для лисичек ещё севернее в сторону деревни Ерыши, — рассказала Николь.

        Мишель заметил, что Филипп в который раз наполнял свою рюмку кальвадосом и, не скрывая своего  интереса, слушал Николь, разогреваясь крепким напитком, что не осталось без внимания его жены Натали.

       — А что же делают в деревне с таким обилием грибов? — спросила Натали.

       — Их собирают всего два месяца. Свежими лисичками просто лакомятся, кому они нравятся, жарят с картошкой и луком. Это очень вкусно, а белые грибы сушат или солят на зиму. Из сушеных грибов получается ароматный суп-лапша. Как-то не принято в деревне заготавливать много грибов впрок, потому нет проблем с их заготовкой, да и лесным зверушкам надо чем-то питаться зимой, — улыбнулась Николь.

       — Как это мило, я уже хочу посетить деревню Чижево и прогуляться по лесу за грибами, а что у Вас там с кальвадосом? – спросил Филипп.

       — Так ты хочешь, лисички собирать или русский кальвадос пробовать? – улыбнулась Натали.

       — Но, ты же сама знаешь, что в нашей семье не принято кушать лисички без кальвадоса, а там они только собранные в лесу, да ещё жаренные с картошкой, — сказал Филипп и вновь наполнил свою рюмку.

       Остальные за столом пили Бургундское, но у Филиппа и рюмка была размером чуть больше наперстка.

        — В России пять лет назад началась борьба с алкоголем, и стало невозможно купить спиртное. Как-то моя мама привезла бабушке в деревню из Парижа бутылку кальвадоса вместе с другими подарками, а моя бабушка сказала, что он ничем не отличается от её изготовления. Она всегда делала настоящий кальвадос из яблок и груш, которые в изобилии росли в саду. И кальвадос, на самом деле, не уступит французскому, так как для брожения баба Маня использует малину, а потом перегоняет, разливает по дубовым бочкам и настаивает. Другие колхозники в деревне тоже гонят крепкие напитки, но кальвадос только у моей бабушки получается, а у других обычный самогон, который не успевает выдерживаться, так как его просто выпивают, — с грустью закончила свой рассказ Николь.

        — Видишь, Филипп, не так уж интересна жизнь в российской деревне, — сказала жена.

       — Э, не скажи. Это удивительная деревня. Собирай, сколько хочешь грибов, ягод, и никто тебя за это не оштрафует. Николь я правильно понял? – спросил Филипп.

       — Да, конечно. Можно собрать лесных даров, сколько можешь унести, а если на автомобиле, то сколько увезёшь.

       — А у нас за всё большие штрафы. Во Франции почти все леса находятся в частной собственности, и лишь частично принадлежат государству. Поэтому, если вы соберетесь за грибами во Франции, то вы должны знать, можно ли там собирать грибы. По Лесному кодексу Франции сбор грибов в лесу  наказывается  штрафом в тысячу франков, а если собрать ведро грибов,  то придётся выложить более пяти тысяч франков, — сказал Мишель.

       — Да, французов лишили большого удовольствия прогуляться по лесу и собрать грибов, — улыбнулась Николь.

       — Я и говорю, что надо ехать в Смоленскую деревню собирать грибы. Николь, мне уже хочется окунуться в быт той тихой деревни Чижево, — сказал Филипп.

       — В этом теперь нет проблем. «Железный занавес» рухнул, и с границ поснимали замки. Сел в поезд и через двое суток вы гуляете по лесу под Смоленском, а вокруг грибы, ягоды и орехи, — сказала Николь.

       — Натали, ты слышишь, у них в лесу ещё и орехи есть, — улыбнулся Филипп.

       — Ну, если Вы меня приглашаете, то другое дело, — улыбнулась Натали.

       — Натали, конечно же, мы поедем с тобой. Уж и помечтать нельзя, — сказал Филипп.

       -У меня летом будет отпуск, и я хотела бы поехать с сыном к бабушке. Вот и могли бы поехать вместе по грибы, — сказала Николь.

        — А меня уже никто и не спрашивает. Может быть, я тоже хочу поехать в гости к бабушке Николь, — сказал Мишель.

        — Я думаю, что без тебя поездка не состоится, — улыбнулась Николь.

       — Николь, меня распирает любопытство по Вашему наряду. Я не видела ни в одном каталоге такой красивой модели платья, — спросила Натали.

       — Всё верно. Это плод моей фантазии. Я работаю художником – модельером в одном парижском доме моды. Сшить платье в греческом стиле очень легко. Несколько строчек, красивых пряжек, пояс и платье готово, — сказала Николь.

        Названия деревни, где проживала бабушка их новой знакомой Николь, было слишком хорошо знакомо Филиппу от его отца Поля. Жаль, что он не дожил до этого дня. У него было бы много вопросов не только про грибы, но и о жителях той деревни. И Филипп был рад, что Натали перевела разговор на женские моды, потому что он боялся насторожить Николь излишним интересом к деревне Чижево. Бывает же такое, что о чем часто думаешь, то само идёт к тебе в руки…