История советского плаката нераздельно связана с процессами тотальной идеологизации всех сфер культурной, социальной и политической жизни. Значительная роль отводилась агитационному плакату из-за его доступности, выразительной визуальной составляющей и содержательного кода лозунгов как неотъемлемого атрибута жанра. В XXI в. на смену плакату пришли рекламные баннеры, однако их значение постепенно снижается из-за популярности социальных сетей и телевидения.
Агитационный плакат как вид искусства изучался в советское время в рамках искусствоведческих исследований о приемах плакатного искусства в контексте задач партийной коммунистической идеологии (Э. Голлербах, В. Полонский, Р. Кауфман, В. Корецкий, Г. Демосфенова, А. Нурок, Н. Шатинко). Первой основательной научной работой, посвященной анализу искусства на службе у тоталитаризма, стала монография Игоря Голомштока «Тоталитарное искусство» (1994), в которой автор представляет психологическую модель тоталитарного художественного мышления на примере советского соцреализма, а также немецкого и итальянского вариантов нацистского искусства. История и анализ влияния советского плаката на сознание является одним из приоритетных направлений российских и зарубежных исследований в области плакатоведения (А. Пигальская, О. Великанова, Ф.-К. Кокен, В. Харри и др.).
После октябрьского переворота 1917 года перед новой властью встал вопрос агитации населения за новые ценности. Образ Ленина как вождя советского пролетариата становится центральным на идеологическом плакате советской эпохи (1917-1991) как главном и наиболее распространенном средстве агитации, видоизменяясь в средствах изобразительной выразительности и содержании скрытого кода визуальных и вербальных сообщений в соответствии с установками идеологического отдела коммунистической партии. «Плакат, – отмечает классик советского плакатного искусства Виктор Корецкий, – это боевая партийная публицистика, это наочная агитация, выраженная средствами изобразительного искусства и политического слова, обращенная к массовому зрителю».
Идеологический сектор новой власти пригласил к сотрудничеству выдающихся мастеров русского модернизма, поскольку качественное выполнение поставленных перед художниками пропагандистских задач имело двойное воздействие – как идеологическое, так и эстетическое. Так возникло литературно-художественное объединение ЛЕФ (Левый фронт искусств, 1922-1925), членами которого были поэты, художники, критики и теоретики искусства, состоявшие на службе советской власти и обосновавшие теорию «социального заказа», «жизнестроительства», необходимость создания утилитарных произведений искусства, которые будут выполнять определенную идеологическую функцию. Художники ЛЕФа Дмитрий Орлов (Моор), Александр Родченко, Варвара Степанова, Владимир Татлин, Дмитрий Денисов (Дени), поэт Владимир Маяковский и др. стали первыми авторами советского пропагандистского плаката.
Плакатный образ Ленина, созданный при его жизни художниками-авангардистами, наделен чертами «живого человека»: с гримасами на лице, деформированной фигурой, в гиперболизированной динамике действия. Эти образы соседствуют с уже появившимися шаблонами (вытянутая вперед рука, устремленный в будущее взгляд и пр.), которые впоследствии будут преобладать как идейно выдержанные стандарты.
Плакатная лениниана как культурное явление с элементами застывшей эстетической парадигмы сформировалась сразу после смерти вождя в 1924 г. Ранние плакаты представлены работами, в которых продолжают ощущаться влияние традиций авангарда. Художественная манера представителей ЛЕФа отличалась творческим поиском (легкие линии Родченко, контррельефы Татлина), динамичностью образов (Страхов). Смерть Ленина положила начало появлению статичных образов вождя революции, отражающих чувство трагизма, скорби, невосполнимости утраты. В первое десятилетие после его смерти героизация образа Ленина происходит все еще в традициях авангарда, в которых наиболее выделяются конструктивистские фотомонтажи Родченко и Клуциса.
Постепенно черты статичности начинают преобладать в работах авангардистов, а информационная составляющая лозунгов все больше насыщается советскими идеологемами о связи вождя с пролетариатом, призывами овладевать теорией марксизма-ленинизма и пр. Предвоенное десятилетие массовых репрессий значительно уменьшило фактор художественной импровизации, креатива, творческого поиска в данном виде искусства. Первое профессиональное объединение советских плакатистов ОРРП («Общество работников революционного плаката») функционировало всего два года (1931-1932) под председательством знаменитого советского графика Дмитрия Моора, автора «брендовых» плакатов «Помоги», «Ты записался добровольцем?» и др. Постановлением ЦК ВКП (б) «О перестройке литературно-художественных организаций» от 23 апреля 1932 г. все существующие творческие объединения были ликвидированы с целью тотального контроля над их художественной деятельностью, а наиболее лояльные власти художники вошли в состав вновь образованного Союза художников и Союза писателей СССР.
Вторая мировая война поставила перед авторами советского агитационного плаката новые задачи: мобилизировать общество для борьбы с фашизмом. На плакатах этого периода преобладают «ленинские знамена» с образом трансцендентного вождя, трагично взирающего на гибнущий мир. Создавалась иллюзия небесного покровительства «Бога-отца», следящего за ходом битв, готового принять души миллионов павших.
Послевоенный период, сопровождавшийся укреплением сталинизма, внес свои коррективы в содержание плакатной ленинианы, в которой наступила эпоха «двоебожия»: в подавляющем большинстве работ рядом с Лениным непременно присутствовал Сталин. Необходимо отметить, что данная традиция появилась еще на заре 1930-х годов. Например, на фотомонтажном плакате «Под знаменем Ленина …» (1931) латышского художника Г. Клуциса, репрессированного в 1938 г., образ Сталина изображен за спиной Ленина с неоднозначной трактовкой, как образ не лишенный коварства и в чем-то ассоциирующийся с Иудой, но сопровожденный обилием «правильных» лозунгов. В послевоенный период подобные вольности стали недопустимыми: лица вождей на плакатах номенкатурны, авторитетны, монументальны. Образ Сталина перемещается исключительно на первый план.
Во времена хрущевской оттепели идеологический проект плакатной ленинианы подвергается новым метаморфозам. К юбилеям создания всесоюзной пионерской организации имени В.И. Ленина востребован образ наставника советских школьников, доброго «дедушки Ленина». На плакатах для детей характерологические черты Ленина являются образцовыми: скромность, доброта, мужество, настойчивость. Детали были призваны подчеркнуть «реальность» и «простоту» Владимира Ильича, «приблизить» образ вождя к простому советскому школьнику. Возникший во время Отечественной войны образ трансцендентного Ленина продолжает активно эксплуатироваться. Создавалась иллюзия, что потусторонний образ Ленина с загадочным нечетким силуэтом, гипнотическим взглядом наблюдает «с того света» за советским человеком. Вербальный компонент плакатов воспитывал безоговорочное подчинение, уверенность в правоте пионерии, комсомола, партии.
Хрущевская оттепель как культурное явление сопровождалась борьбой со сталинизмом, определенной деидеологизацией общества и послаблениями, приведшими к поиску новых художественных форм. В плакатной лениниане 1960-1970-х годов, наряду со стандартными вариантами образа советского вождя, возникает и оккультный, демонический Ленин. В работах наиболее смелых авторов Ленин напоминает летящего демона в черном одеянии, в котором контуры строгого костюма напоминают черный плащ (О. Савостюк, Б. Успенский); смеющегося сатану на фоне тьмы с кровавыми лозунгами (Е. Цвик, автор театрального плаката к спектаклю «Мастер и Маргарита» в Государственном большом театре оперы и балета республики Беларусь, 1990); «мелкого беса» (вероятно, авторства Изабеллы Биндлер (1969).
На смену хрущевской оттепели пришла эпоха брежневского застоя. В жанре агитационного плаката она отразилась созданием номенклатурно-бюрократического образа Ленина времен позднего СССР (1970-1980). Отсутствие творческой мысли, штампы и приевшиеся идеологические клише стали отличительной чертой плакатной ленинианы этого периода. Агитационный плакат перестал служить своему назначению из-за отрыва от реальности, статуса номенклатурного атрибута в обществе, жаждущем перемен.
