Многие чудовищные проблемы заключены внутри самого человека. Именно этой проблеме посвящена мистическая повесть Александра Владимирова «Страх зеркала»

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Аскейм — пригород Литты представляет собой поистине райское место: гряда сплошь покрытых тропической зеленью утесов, уютно раскинувшихся на берегу океана. Вечно жаркое солнце и голубая волна, то тихая безмятежная, то вдруг встающая во весь свой гигантский рост, бурлящая, кричащая о бесконечном могуществе страны вод. В зеленой густой чаще, где не смолкает птичий гвалт, шныряют обезьяны, хищники, грызуны, прячутся несколько десятков домиков, преимущественно — фермерских хозяйств. Извилистая автострада уводит все дальше и дальше, к оконечности гряды, к месту под названием Бухта Русалок.

Дорога кончилась, но, свернув налево и проехав (или пройдя) совсем немного по густой траве, можно увидеть большое трехэтажное здание. Это — поместье графов Ингеров. Они некогда владели всем Аскеймом.

Последний хозяин поместья — тридцатилетний Анастас Ингер, высокий худощавый человек с немного суровым лицом скандинавского типа и жестким взглядом колючих глаз. Как и многие его предки, он замкнут, слегка суров в общении. Все знают, что он любит только одного человека на свете (правда, как любит!) — свою жену, высокую, темноволосую красавицу Лору.

Ингер познакомился с ней два года назад в Литте, в адвокатской конторе, где получал консультацию по одному мелкому хозяйственному делу. Лоре Бике тогда было 24 года, она только что закончила университет. Красота девушки поразила графа. В нем мгновенно вспыхнуло пламя страсти, растопив льды, казалось, неприступного сердца; огненные искры, прорвав телесную оболочку, вырвались наружу и четко нашли цель — сердце Лоры…

Анастас предложил молодой адвокатессе стать его женой, переехать в Аскеймское поместье. Сначала девушка смутилась. Она мечтала о другом: большом городе и карьере.

— Милая Лора! — вскричал Анастас. — Что такое карьера? Бессмысленный бег среди тысяч проходимцев. В постоянных сражениях за мифическую удачу изменятся ваш характер, представления о ценностях и смысле жизни, пошатнется здоровье, поблекнет красота. В итоге лишь одно — разочарование. Поедемте со мной! У вас будет все: богатство, спокойствие, а главное — любовь!

Недолго сопротивлялась Лора пылким речам графа. И вот они уже в Аскейме, в поместье Анастаса Ингера.

…Требовательные солнечные лучи поднимают людей утром, потом бегут к обрыву, который находится недалеко от дома за небольшим леском. А за обрывом — загадочно-ласковый океан и золотые пески пляжа. Быстроходная яхта и соленые губы любимой… Каждый вечер он приносит ей букет роз, целует руки. Она, шалея от счастья, откидывает назад голову и ждет, ждет, ждет его неумелых, немного грубоватых ласк…

Молодые люди живут почти отшельниками. Кроме них в доме — лишь служанка Дина Роу, одногодка Лоры, огненно-рыжая, несколько угловатая, но исполнительная и трудолюбивая.

Лора по-настоящему счастлива. Любовь, покой, безмятежность — что еще надо? Но иногда, ночами, она слышит завывание южных ветров: “Будь осторожней, Лора, ты и не ведаешь, что за испытания ждут тебя”. Лора открывает глаза, чувствуя, как от непонятной тревоги сжимается сердце. Страх, сначала небольшой, затем все более сильный начинает сдавливать ее плотным кольцом. Чьи-то пальцы касаются ее так, что мороз пробегает по коже, и холодный пот выступает на лбу… Но вскоре страшные мгновения уступают место реальности. Ее коснулись пальцы мужа .

— Что с тобой? Ты не спишь? — спросонья спрашивает граф.
— Нет, нет, милый, все в порядке, — отвечает она.

Страхи проходят. Наутро, видя огромную любовь мужа в каждом слове, каждом жесте, Лора забывает о ночных терзаниях. И опять океан, быстроходная яхта, веселая болтовня с служанкой, цветы, сильные руки мужа!.. Но возвращается страх. Теперь он приходит к ней даже днем. “Лора, Лора, жди беды !” Ей кричат об этом птицы, шепчет лес, зловеще ухмыляясь, сообщает обрыв. У нее возникает непонятное, сильное желание убежать из этого страшного места…

— Я больна! — говорит она себе. — Надо обратиться к врачу.

Она видит Аскейм совсем не таким, как раньше. Она знает: прекрасное маленькое селение находится на пороге ужасных потрясений.

***

— Так мы едем кататься на яхте? — спросил Анастас.

Лора взглянула на небо, покачала головой:

— Гроза начинается. И обязательно будет шторм.

Обычно в это время граф Ингер совершал на яхте морские прогулки, и сегодня он не намерен был отступать от своего правила.

— Какая гроза? Какой шторм? — удивился и рассмеялся он.

Внизу у пирса волны ласково покачивали яхту. Но на горизонте черной шапкой зависли хмурые тучи.

— Я плавал при настоящих бурях, а то, что ты видишь сейчас, — детская забава. Мы дойдем не только до Литты, но и до Югзона, а потом вернемся назад.

Ласковые волны . . . Ласковые волны . . . Лора почувствовала: здесь сплошное притворство. Океан старается заманить их в свое логово и как следует с ними позабавиться. В подтверждение ее опасений со стороны океана потянул прохладный ветер, и в абсолютной тишине Лора явственно услышала грозное предупреждение:

— Лора, стой! Не ходи туда!

Заметались чайки. Одна совсем близко подлетела к Лоре и крикнула человеческим голосом:

— Лора, стой! Не ходи туда!..
— Не надо ехать, Анастас, — взмолилась жена.

Но граф Ингер уже подбежал к пирсу, начал отвязывать яхту.

— Плывем! Плывем! — возбужденно кричал он. — Сердце чувствует, какая сегодня предстоит замечательная прогулка!
— Любому мало-мальски опытному человеку ясно: будет гроза.
— Гроза? А разве плохо мчаться под вспышками молний, свободным от всяких страхов, предрассудков? Волны сердятся, кипят, а ты, рассекая их, утверждаешь власть человека над морем! 

При последних словах кто-то в Бухте Русалок страшно и зло захохотал. Сердце Лоры затрепетало:

— Слышишь? Кто-то смеется…
— Ну и фантазии у тебя…

Хохот повторился… раскатистый, низкий, издевательский. Человек так не мог… Теперь этот хохот услышал и Анастас.

— Может, это те самые русалки, о которых ходит столько страшных легенд? — дрожа спросила Лора.
— Глупости… глупости… Это просто ветер…
— Я не поеду, — твердо сказала Лора. — И не пущу тебя!

Послышался вздох облегчения. Это вздохнул утес. Затих обрадованный ветер. Чайка вновь бросилась к ней:

— Правильно, Лора!

Однако Анастас не сдавался:

— Дорогая женушка, никогда, ни при каких условиях граф Ингер не меняет своего решения. Особенно мне не хочется отступать сегодня! Знаешь, что-то необъяснимое влечет меня туда, в океан!

Глаза Анастаса загорелись странным, фанатичным блеском. Он смотрел в бескрайнее водное пространство так, будто бы там решалась его судьба, словно там — несметные сокровища, которые скоро станут принадлежать ему. Он провел рукой по волосам жены.

— Чего ты испугалась? Я бывал в разных переделках. Плавал при настоящих штормах. А что сегодня? Немного хмурая погода…
— Анастас…
— Я слишком дорожу тобой, Лора, чтобы подвергать твою жизнь опасности. Раз говорю можно плыть — значит, можно!

Необычайная убежденность, с которой он говорил, подействовала на жену.

“В самом деле, чего я испугалась?” — подумала она.

Едва Лора ступила на палубу яхты, как ее тут же оглушила и ослепила внезапная молния. Погода стала резко ухудшаться, ветер — усиливаться. “На берег!.. Надо срочно сойти на берег!” Но Анастас, дрожа от возбуждения, кричал:

— Вперед! Вперед! Вперед! Что нам гроза! Что нам стихия! Эй вы, морские дьяволицы, русалки, я бросаю вам вызов!

Анастас встал за штурвал, а Лора села в шезлонг. Беспокойство не покидало ее…

Яхта вышла в океан и побежала по волнам. А шторм усиливался с каждой минутой. Такое ощущение, что сотни неистовых демонов веселились в воде. Океан хохотал, дразнил, швырял маленькое суденышко, хотел вселить в людей чувство бесполезности какой-либо борьбы с ним.

Огромная волна ударила яхту так, что ее развернуло на 45 градусов вправо, и она подставила свой левый борт прямо под новую волну. Граф Ингер круто положил руль влево. Яхта застонала, заскрипела, но установила равновесие и пошла на волну.

— Так! Так! Так! — ликовал Ингер.

Тут он заметил, что Лору при ударе бросило на край палубы. С трудом поднявшись, она кинулась к мужу.

— Спрячься в каюте! — вскричал Анастас.
— Милый, возвращаемся! — сквозь гром и завывание ветра жалобно молила жена.
— Говорю — в каюту! Сиди там! Я еще поплаваю!

Белокурые волосы графа растрепались. Щеки горели. Он не собирался сдаваться .

Осознав бесполезность спора с мужем, Лора побежала в каюту. По дороге ее еще раз сбило. С трудом открыв дверь, она буквально свалилась на маленький диван. Теперь она отделена стеной от безумных фантазий мужа.

Иллюзия! Иллюзия! Иллюзия! Разве можно за тонкой перегородкой спрятаться от катаклизмов жизни? Лора принялась умолять Господа образумить Анастаса.

А граф тем временем, привязав себя куском фала к ограждению, продолжал резать форштевнем яхты волны и упивался своей борьбой со стихией.

— Ветер! Ветер! — ревели волны. — Стань нашим союзником! Не позволяй хвастливому человеку одержать победу… Ветер, ты не можешь нам изменить ради него!..

Действительно ли так взывали сами волны? Или какая-то иная сила? Да только послушался ветер. Задул сильный норд-вест. Еще страшней сгустились тучи. Нет больше тишины, нескончаемо лупит по барабанным перепонкам ошалевший гром. Белая пена волны вздымается над яхтой! Буря поднимает суденышко вверх до самого неба, на неведомый страшный Олимп, а оттуда яростно швыряет в морскую пучину.

— Хочешь побороться, Анастас? — вдруг услышал граф…

Перед его глазами замелькали невиданные картины: дико пляшущие златоволосые русалки с ехидными улыбками, затонувшие корабли и груды навечно спрятанных на дне океана сокровищ, скелеты с пустыми глазницами. Ингеру показалось — он видит ад. И тогда бесстрашный Анастас испугался . Сначала за Лору, потом и за себя… Океан вновь подбросил яхту к самому небу, вновь погрузил ее в пучину. Русалки, корабли, скелеты превращались в реальность. Тысячеголосый хор ревел: “Ты наш, Анастас! Наш!”

Онемели, затряслись вцепившиеся в руль руки. Неведомая сила пыталась вырвать у него штурвал!

— Нет, я не сдамся! — отчаянно сопротивляясь, вопил Ингер.

Грубый хохот раздался в ответ, следом послышались слова:

— Борись не борись, от нас не уйдешь!

“Держи, держи штурвал, граф Ингер!” А голос опять:

— Что ты можешь, слабый человек?

От страха рождалась неуверенность в своих силах, осознание того, что тот, с кем борешься, сильнее тебя. А значит… борись не борись, от них не уйти…

Руки окончательно перестали слушаться. Чувство боязни поднималось все выше и выше. Скорее к берегу!

Ты не доберешься до берега, Анастас !

Неистовая океанская стихия продолжала зловеще играть с яхтой, подгоняя ее к скорому концу. Чьи-то костлявые руки с острыми железными ногтями уже тянулись к горлу графа.

Ты не доберешься до берега , Анастас !

Ломалась воля, терялся контроль над собой, все клетки организма заполнило лишь одно чувство — страх! Не то что играть со стихией, но просто вести судно он уже не мог. Сейчас это был моряк лишь внешне, внутренне он стал юнцом, впервые вставшим за штурвал.

Ты не доберешься до берега , Анастас !

— Лора! Бедная Лора! — Граф готов был рыдать. — Что станет с ней?

Разорвался державший его фал, Ингера понесло по палубе. Он ободрал лицо, руки, на губах — соленый привкус крови. “Надо срочно к рулевому управлению!.. Отчего такие неуклюжие, судорожные движения? Как же добраться?”

Новый толчок! Граф сильно ударился головой обо что-то… Все провалилось в кромешную тьму…

***

Анастас открыл глаза. Он — в своей постели. Лора тут же, в комнате. Увидев, что муж пришел в себя, с участием посмотрела на него.

— Лора, я дома? Значит, все кончилось? — медленно произнес он. — Но кто помог нам?
— Не думай об этом. Главное, все в порядке.

В блеске ее глаз, в тоне Анастас уловил нечто чужое, доселе неведомое. Жена вдруг расхохоталась странным звонким смехом.

— Что с тобой? — удивился Ингер.
— Нервы… Я слишком долго ждала твоего выздоровления.

Анастасу почему-то послышалась фальшь в ее голосе. Вообще странные перемены. И не только с Лорой, но и с комнатой… “Обои… Зачем жена переменила обои? Теперь они какие-то серые. Из-за этого некогда светлая красивая комната кажется блеклой, неуютной. Ну да Бог с ними, с обоями. Чего-то здесь не хватает. Зеркала! Большого любимого старинного зеркала семейства Ингеров”.

— Лора, где зеркало?
— Зеркало? — переспросила она безразличным тоном. — Тут не было никакого зеркала. .

“Ложь! Ложь! Ложь! Тут было зеркало !”

Анастас застонал, стукнул рукой по кровати. “Руки?… Что с моими руками? Они изрезаны, исполосованы. Такое ощущение, что не осталось живого кусочка кожи. Ясно: покалечил их во время шторма. Только ли их?!..”

— Лора, дай мне зеркало.

Лора быстро отвернулась. Она либо не хотела, либо не могла говорить об этом. Граф пытался подняться, но понял, что еще очень слаб.

— Лора , дай мне зеркало !
— Тсс! Пусть свет не тревожит тебя,—прошептала жена, задернула шторы, ушла…

Анастас остался лежать, полностью отрезанный от мира и правды. Сколько длилось одиночество? Час? Два? Три?.. Он опять пытался встать, но кружилась голова, подкашивались ноги. Он не смог сделать даже шага. “Правду! Правду! Правду!..” Как угорелая, ворвалась служанка Дина, внезапно остановилась, опасливо поглядывая на графа.

— Дина? — застонал Анастас. — Где моя жена?
— Она уехала в город за покупками.
— За покупками?.. Хорошо!.. Вот что, Дина, принеси зеркало.
— Хозяин! — Дина упала на колени. — Не заставляйте меня это делать!
— Почему? Разве я прошу тебя о чем-то непристойном? 

Даже в полумраке Ингер увидел: служанка вся дрожит. И еще. Она не смеет поднять глаза на хозяина. Она б о и т с я смотреть на него. Хотя раньше Анастас замечал, как Дина втайне любуется им.

— Ты поняла мой приказ? Ты сделаешь это!

Служанка зарыдала, отрицательно закачала головой.

— Дина!..

Она вскочила и убежала. Он вновь остался один. Один с неразгаданной страшной тайной. Как же приподнять занавес, скрывающий горькую неизвестность? Как разбить стену молчания: юродствующего, коварного, жестокого?

Он понял, что изменилось. Дело не в новых обоях комнаты, не в отсутствии зеркала. Раньше каждый жил своей естественной жизнью. Ныне во всем торжествует игра. Все, от жены и служанки до последней неодушевленной вещи, превратились в актеров. И каждый стремится скрыть от него что-то очень важное, превратив реальную действительность в пустой трагикомический фарс… Ничего нет правдивее зеркала. Да как заполучить его?

Осторожно скрипнула дверь. Боязливо озираясь, вошла Дина.

В ее глазах царил панический ужас, но в руках у нее была драгоценность: маленькое зеркальце. Ингер вырвал его. “Сейчас, сейчас ты узнаешь истину…”

— Подними шторы!

Дина безропотно исполнила приказание.

— А может, лучше тебе не знать? — услышал он знакомый голос, тот самый, что преследовал его на корабле.

Лучше не знать! Лучше не знать !

Но ведь нельзя вечно прятаться от реальности. Настанет день — и все равно нужно будет увидеть правду…

Граф начал медленно подносить зеркало к лицу… Руки свело судорогой… “Нет, ты не в силах посмотреть на себя! — Ингер уронил зеркало на грудь. — Боже мой, Боже мой! Неужели у тебя с лицом произошло то же, что и с руками?!..”

— Я очень страшный, Дина?
— Что вы, сударь?! — служанка почему-то отвела глаза.

“Ложь! Сплошная ложь!”

Анастас сделал новую попытку взглянуть на себя. Опять судорога и парализующий страх… Зеркало уже у самого лица. “Открой, открой глаза, граф Ингер!”

Зачем? Достаточно прикосновения руки к щеке, носу, бровям, чтобы понять: человек в зеркале — он и одновременно кто-то другой. Половина лица принадлежит прежнему Анастасу. Таким он был: белая, матовая кожа, не подвластная даже южному загару, красивый разрез глаз, суровая улыбка. Другая половина — ободранная до мяса, без бровей, ресниц. И на этом “безжизненном пространстве” одиноко блестит темный зрачок…

Граф Ингер сделал то, что должен был сделать. Он с размаху швырнул зеркало на пол.

Через несколько дней, едва поднявшись, стал разбивать все зеркала в доме! Жена и служанка вынуждены были прятать свои маленькие зеркальца.

***

Анастас окончательно замкнулся в себе. Если раньше он обожал океан, то теперь возненавидел его. Точно так же он возненавидел яркое солнце, зеленые леса, звонкое пение птиц. Яхту он продал и жил с зашторенными окнами, раздражаясь от смеха жены и служанки, прячась от редких посетителей, решивших переступить границы его владения. Единственным его развлечением стала прогулка к обрыву. В вечерний час, закрыв лицо широкополой шляпой, отправлялся он туда, вставал на самый край и взирал на зияющую черноту, в глубине которой поблескивали воды океана. Вскоре обрыв превратился в его единственного друга. Анастас чувствовал какое-то странное единение своей души и обрыва. Он явственно слышал, как обрыв говорил ему:

— Я страшен… меня боятся. Не веришь? Встань на край и смотри вниз. Смотри еще… Ага, закружилась голова! Испугался! Ты отступил… Почему ты должен быть другим, Анастас? Ведь люди точно так же отступают, увидев твое лицо.

Обрыв грохотал так, что содрогалась земля:

— Я никогда не щадил любопытных смельчаков, решивших испытать судьбу, постоять над пропастью. Я кружил им головы, и они летели вниз. И тебе незачем жалеть погибших, ведь они избежали твоей трагической судьбы.

Губы графа кривились в усмешке. Он согласно кивал головой. И вдруг, отбросив опасное наваждение, начинал кричать:

— Нет! Нет! Никто не виновен в моей трагедии, кроме меня самого!

Он убегал, слыша слова обрыва:

— До скорой встречи, граф!

Дома Анастас успокаивался, но ненадолго. Вид цветущей красавицы жены возбуждал в нем зависть, переходящую в тайную ярость. Она дополнялась дикой ревностью, особенно когда Лора отсутствовала. А такое стало случаться все чаще, даже по вечерам. Вот и сегодня ее не было дома.

— Где госпожа? — резко спросил служанку Анастас.
— Поехала к подруге, — дрожащим голосом ответила Дина.

“К подруге? Почему же так трясется служанка? Чего она боится? Моего страшного лица? Или сказать правду? Может, жена вовсе не у подруги? А у любовника? Молодого, красивого, каким еще совсем недавно был я…”

— Граф Ингер, помни обо мне! — послышался зов обрыва.
— У подруги, говоришь? — Анастас захохотал так злобно, что Дина, не спросив разрешения, пулей вылетела из комнаты.

Граф нервно закурил сигарету. “Наверняка у любовника! Такая блистательная женщина живет с уродом лишь из жалости. Разве может быть иначе?..” Он подошел к окну, осторожно приподнял штору. “Где же ты, Лора? Почему не слышен шум твоей подъезжающей к дому машины?..”

Закат уже отпылал, и вечерние сумерки полностью завладели Аскеймом. Потихоньку засыпало это, наверное, самое спокойное место на свете. Пройдет совсем немного времени, и его потрясут такие кровавые события, каких никогда не было в истории края.

ГЛАВА ВТОРАЯ 

Серебристая машина “Вольво” плавно бежала по извилистой дороге. Сидевший в салоне темно-русый человек, лет тридцати, атлетического сложения, с живыми серыми глазами, слушал, немного иронично, бесконечную болтовню водителя такси о достопримечательностях Аскейма.

— А сейчас мы подъезжаем к Бухте Русалок, — сообщил шофер.
— Странное название…
— Странное, — согласился водитель. — Вообще место очень тихое и спокойное. Здесь прячутся от бури корабли, по преданию, обитают некие таинственные златоволосые существа — русалки. Часто они спасают от стихии суда, но требуют за это страшную плату.
— Какую? — полюбопытствовал пассажир.
— Примерно раз в сто лет они требуют, чтобы им в жертву принесли человека, желательно молодого, неважно мужчина это или женщина.
— Ритуальное убийство? И жители Аскейма добровольно отдают в подарок русалкам кого-нибудь из сородичей? — В голосе молодого человека прозвучала ирония.

Шофер, однако, оставался совершенно серьезным.

— Русалки поступают очень хитро. Они выбирают из местных человека, доводят его до такого состояния, когда он, сам того не осознавая, совершает ритуальное убийство. И еще, убитую жертву палач обязательно сбрасывает с обрыва.
— Чушь какая-то, — пробормотал пассажир.

— А вы послушайте, что произошло сто лет назад (кстати, ровно сто лет назад!) в нашем селении. Вышел в океан один рыбак по имени Сигизмунд Овера. Улов в тот день был удачным. Вдруг налетел невиданной силы шторм. Казалось, всё: лодка перевернется, рыбак погибнет. Он уже мысленно прощался с жизнью, и тут в его лодке появилась женщина с золотыми волосами, в одежде, напоминающей рыбью чешую.
“Я помогу тебе, Сигизмунд, — сказала она. — Но обещай взамен отдать мне то, что первое увидишь на берегу”.
“Хорошо! Хорошо! — закричал рыбак. — Только помоги!”
Женщина кивнула, исчезла, и почти сразу утихла буря. Как же Сигизмунд благодарил незнакомку! Но когда подошел к берегу — проклял ее. Лучше бы его поглотили волны океана! Ведь первая, кого он увидел на берегу, была… его дочь — белокурая красавица Бьянка. Она боялась за отца и, невзирая на непогоду, прибежала на берег…
Схватил отец дочку, прижал к сердцу, грозно молвил:
“Слушай, поганая колдунья! Никогда не видать тебе Бьянки!”
Подбежавшие люди вначале не обратили внимания на слова Сигизмунда. Ясное дело: человек побывал в такой передряге, толком в себя еще не пришел. Да вскоре заметили: на берег вернулся другой Сигизмунд. Он стал подозрителен, все время чего-то боялся, а дочке вообще запретил выходить за ворота дома.
Прошло время, никто рыбака не тревожил, и он постепенно начал забывать о златоволосой женщине в лодке. Но однажды ночью услышал он голос, тихо шептавший в самое ухо:
“Сдержи обещание, Сигизмунд! Отдай дочку!..”
Открыл глаза рыбак, бросился искать ведьму. Естественно, никого не нашел, успокоился, лег спать. Опять шепот:
“Сдержи обещание, Сигизмунд! Отдай дочку!..”
С той поры стал его преследовать тихий голос колдуньи везде, где бы он ни находился. Этот голос доводил Сигизмунда до такого отчаяния, что не раз, выходя в океан, рыбак просил златоволосую русалку взять его жизнь. А в ответ — одно и то же:
“Сдержи обещание, Сигизмунд! Отдай дочку!..”
Как-то разбудил его неистовый лай собаки во дворе. Почуяло сердце неладное. Позвал дочку. Никто не откликнулся. Выскочил во двор. Собака, увидев Сигизмунда, почему-то злобно ощетинилась, вздыбила шерсть.
“Что с тобой, дружок? Это я, твой хозяин… Где Бьянка?!..”
Собака продолжала рычать и скалиться. Сигизмунд обернулся и увидел ту самую златоволосую ведьму, которая была в его лодке во время шторма. Она хищно улыбалась, и рыбак в который раз услышал режущие сердце слова:
“Сдержи обещание, Сигизмунд! Отдай дочку!..”
“Погоди же!” — Он бросился к сараю, схватил топор и ринулся на ведьму.
Она с хохотом перемахнула через забор и побежала. Он — за ней, преследовал долго, сначала по полю, потом по лесу. У обрыва наконец настиг.
“Нет!” — вопила перепуганная женщина.
Сигизмунд не слушал, в ярости рубанул топором, после искромсал тело на мелкие кусочки и выбросил их в океан.
“Спасибо”, — вдруг услышал он….
До Сигизмунда дошло: он загубил собственную дочь!..
Взял рыбак дома ружье, пришел к священнику, во всем исповедался, вернулся к обрыву и там застрелился…
Вот такая история, сударь.

Увлеченный рассказом шофера, пассажир не заметил, как машина остановилась.

— Простите, но дальше вам придется идти пешком. Совсем недалеко. Метров двести. Граф Ингер не любит, когда чужие тревожат его.
— Хорошо, — согласился молодой человек. — У меня всего лишь легкий чемоданчик. Я с удовольствием пройдусь.
— Налево, по тропинке вниз, затем небольшой подъем — и сразу увидите дом графа.
— Анастас и раньше предпочитал одиночество. А в последнее время он что, совершенно одичал?
— С ним произошло несчастье, сударь. Впрочем, он вам, наверное, сам лучше расскажет.

Машина уехала, а наш новый герой двинулся по тропинке к поместью Ингеров. Через несколько минут он увидел белый трехэтажной особняк. Лора как раз работала в саду. Увидев гостя, она радостно воскликнула:

— Серж Алифанов! Какими судьбами?
— Был в Югзоне у делового партнера. Заодно навестил своих друзей… Потом я заехал по делам в Литту, ну и захотелось навестить вас, узнать, как поживает мой университетский приятель Анастас.
— До чего же замечательно было тогда, в Югзоне, — с оттенком грусти в голосе произнесла Лора. —Ночной плавучий ресторан… Мой муж смеялся, словно ребенок…
— Кстати, мне сказали, у вас какое-то несчастье?
— К сожалению, — помрачнела Лора. — Пройдемте в дом, Серж.

…Из-за штор за разговором жены и друга с тревогой и отчаянием наблюдал граф Ингер. Вчера вечером он ходил к обрыву и там услышал:

— Готовься, завтра твой порог переступит тот, кто уведет Лору.
— Неправда! Лора не бросит меня. В ней сохранилась любовь к своему мужу.
— Ха-ха-ха! — заливался обрыв. — Посмотри на себя, урод!.. А твой соперник — красавец, истинный супермен.

Голова Анастаса закружилась, он чуть не полетел вниз, но все-таки нашел в себе силы выкрикнуть:

— Не верю! Не верю!
— Твоя воля, любезный граф. Только сообрази, долго ли живет один человек с другим из жалости? А она живет с тобой именно из жалости. И ты знаешь, ты чувствуешь это. Думаешь, где она пропадает вечерами?

Не в силах более слышать подобное, Анастас Ингер быстро пошел прочь. Он ворвался в дом, чуть не сбив с ног перепуганную служанку… Жена сидела за роялем, играла какой-то веселый вальс.

Почему ей так весело, когда он страдает?.. Ладно, главное — она здесь, и никто не переступил порог дома. Он подошел, рывком поднял ее, обнял.

— Что с тобой? — слегка недовольным голосом спросила Лора.

“Она недовольна! Ей неприятно! Она терпит из жалости… Посмотри на себя, урод… Урод с половиной лица! Но ты еще поборешься за нее”.

И граф грубовато оттолкнул жену.

***

…Широко улыбаясь, Серж вошел в комнату, протянул Анастасу руку. По телу графа пробежала дрожь.

— Как себя чувствуешь, дружище? — спросил Алифанов.

“Будто не видишь?” — усмехнулся про себя Анастас. Вслух сказал:

— Все нормально.

Граф заметил странное возбуждение жены. Она бегала, суетилась, говорила Дине, что подать к столу. Трогательная забота!

— Вижу, ты совсем превратился в отшельника, — продолжал Серж, — а я все мотаюсь по свету, не только ради деловых контактов, но и ради приключений… Поместье у тебя отличное! Лора еще больше похорошела, просто красавица.
— Благодарю! — сквозь зубы процедил Анастас.
— Я остановлюсь у тебя дня на два. Надеюсь, не против?
— О чем разговор!
— Ну и прекрасно! Давай перед обедом пойдем с тобой искупаемся, где у вас тут пляж?
— Я больше не хожу на пляж! — с вызовом произнес граф Ингер.
— Жаль. Думал, составишь компанию…
— Я пойду, Серж, — быстро вмешалась Лора,—покажу наш пляж.

. . . Завтра твой порог переступит тот, кто уведет Лору .

— Буду рад, — галантно улыбнулся Алифанов.

Они ушли. Ингер остался дома, но мысленно он был там, вместе с ними. Вот они спустились к океану, скинули одежду, бросились в воду. Резвятся, играют. Они нравятся друг другу, но еще боятся себе в этом признаться.

— Становись мне на плечи и ныряй, — смеется Серж.

Лора, как кошка, взбирается на него. Тело скользит по телу, им приятно, возникает желание страстного поцелуя. Пока их что-то сдерживает (вероятно, элементарное приличие или жалость к уроду-мужу).

Однако это “пока” скоро исчезнет…

“Почему?.. Почему их так долго нет?! Пытка! Пытка! Пытка! Ты не выдержишь подобное… Жена Лора, друг Серж, ну придите же скорее!”

Как всегда, боязливо вошла служанка:

— Обед готов. Господа еще не вернулись?
— Нет! — сквозь зубы процедил Анастас.

Жена Лора, друг Серж, ну придите же скорее !

Они пришли: веселые, возбужденные. Дина накрыла на стол.

Во время обеда Алифанов непринужденно рассказывал о разных интересных местах, о всевозможных переделках, в которых ему пришлось побывать. Анастас заметил, как яркий остроумный рассказ Сержа завораживает женщин. Лора буквально пожирала его восхищенными глазами. Рыжая Дина слушала, открыв рот, и ее приходилось просто гнать за новым блюдом или чистым прибором.

— …Я все-таки надеюсь, Лора, вытащить вашего мужа на улицу. Дорогой граф, покажешь мне красоты Аскейма? Уже наслышан о знаменитой Бухте Русалок и обрыве.

Анастас уже хотел согласиться, но жена опять опередила его:

— С удовольствием покажу я.
— Очень хорошо! — обрадовался Серж. — Нашу мужскую компанию скрасит очаровательная женщина.
— Анастас устал. Полагаю, нам лучше отправиться вдвоем… Не возражаешь, милый?
— Нет…

Комок яростной скорби разорвался, пустив метастазы по всему телу. В графе пылали любовь и отчаяние, страх потерять Лору и ненависть к бывшему другу. Он готов был даже простить измену, если бы знал: она вернется! Молодая очаровательная женщина каждый день видит перед собой безобразного урода — это действительно мука для нее. Пусть бы поразвлеклась с красавчиком и вернулась. Но ведь она не вернется… Сначала судьба отобрала у него лицо, теперь хочет забрать жену… В ушах зазвенел ядовито-сладкий голос обрыва:

“Я тебя предупреждал. Ты можешь спасти семью… Принеси своего друга Сержа в жертву моим хозяйкам…”

“Хозяйкам?… Каким хозяйкам?.. Русалки! Каждые сто лет они требуют нового жертвоприношения! Нет! Нет! Это невозможно!”

Гость и хозяева поднялись. Лора попросила подождать, ей необходимо переодеться для прогулки. Вот она появилась, очень элегантная. “Ослепительно красива! Для мужа никогда так не наряжалась!”

Лора и Серж покинули дом. Анастас, как всегда, наблюдал из-за шторы. Она взяла его под руку. “Проклятье! Она ему улыбнулась. Проклятье! Они — там, где солнце, цветочные поляны, изумрудные леса. А ты тут, за шторой, прячешь собственное уродство”.

Появилась Дина и спросила:

— Будут ли какие-нибудь приказания?
— Измени меня, — попросил граф. — Сделай таким, как раньше.

Бедная рыжеволосая Дина! Она стояла и непонимающе хлопала глазами.

— Не можешь! — горестно воскликнул он. — Что это за служанка, которая не в состоянии исполнить приказ господина?
— Разрешите, я пойду, — чуть не плачущим голосом попросила она.

Вместо ответа он захохотал: хотя бы на этом беззащитном создании выместить злобу.

— Хочешь поцеловать меня, Дина?

В руках у служанки был стеклянный кофейник. От страха она выронила его. Грохот и мелкие осколки! Дина бросилась их подбирать.

— Не хочешь? А жаль! Я же такой красивый! — Вновь захохотал, потом внезапно закричал: — Вон! Оставь все и убирайся!

“Вот так! Даже у рыжей, веснушчатой, угловатой служанки ты вызываешь омерзение. А на красавчика Сержа вешаются жены в присутствии мужей. Экая несправедливость! Но мы ее исправим…”

Он схватил шляпу, надвинул ее на лицо и выскочил из дома.

***

“…Они пошли к обрыву”.

Лесными тропинками Анастас отправился вслед.

“Обрыв! Они!” Осторожно прячась за деревьями, он наблюдает… Лора положила Сержу руку на плечо. Серж обнимает ее. Сейчас последует поцелуй. Пока поцелуя нет, однако от этого не легче… “Плачь, плачь, урод! Наблюдай за забавами жены! Как мило шепчутся! Как воркуют голубки! Парочка на загляденье… Но вы забыли, господа, что есть муж!”

Вдруг Анастас услышал, как кто-то прямо в его ухо произнес глупый стишок:

Ах ты, бедный, бедный муж,
Ты давно объелся груш.

Язвительно зашелестела трава, затряслись от смеха деревья. Отовсюду неслось одно и то же:

Ах ты, бедный, бедный муж,
Ты давно объелся груш.

“Наконец-то! Алифанов наклонился и поцеловал Лору. Куда? В щеку? В губы? Неважно. Здесь больше делать нечего”. Анастас повернулся, пошел. А лес продолжал хохотать. К траве и деревьям присоединились птицы, цветы. Все в Аскейме издевались над уродливым рогоносцем. Несколько обезьянок, выглянув из-за зеленых пальм, гримасничая, заверещали:

— Привет рогоносцу!
— Привет рогоносцу! — повторил лес на тысячи разных голосов.

Униженный и всеми осмеянный, он знает наверняка: как раз в эту секунду она впивается губами в губы бывшего друга.

Анастас упал на траву. Поправ мужское достоинство, он рыдал, словно ребенок, бил кулаками о землю:

— Что делать?
— Убей Сержа и принеси нам в жертву!

Это сказала внезапно возникшая рядом златоволосая женщина с ледяными, безжизненными глазами. Как она очутилась тут? Позже Анастас поймал себя на мысли, что даже не успел по-настоящему рассмотреть ее. Но хорошо запомнил пронизывающие колючим морозным холодом глаза и восковое, будто маска, лицо.

— Русалка! — вскричал граф Ингер.

Женщина кивнула, хищно улыбнулась и тотчас исчезла, оставив Анастаса в глубокой растерянности…

***

Лора и Серж подошли к обрыву. У нее вдруг закружилась голова, и она непроизвольно вцепилась рукой в плечо спутника. Он подхватил ее за талию.

— Осторожней! Даже я наслышан о коварстве обрыва.

Вдалеке голубое небо и такой же голубой океан сливались в единое целое. Прекрасными красками была разрисована природа Аскейма. И обрыв казался средоточием доброты и покоя.

— Райский уголок природы, неужели ты можешь быть коварным и злым?— Алифанов не заметил, как задал этот вопрос вслух.

Лора грустно пожала плечами, на ее глазах сверкали слезы.

Тактичность Сержа мешала задать следующий вопрос, но все же он решился:

— Вам очень тяжело, Лора?
— А как вы думаете?
— Думаю, что тяжело.
— Будем на “ты”? — внезапно предложила Лора.
— Хорошо.

Они несколько минут молчали. Каждый думал о своем, и оба — об одном и том же. Тишина становилась невыносимой, но и говорить о пустяках не хотелось…

— Я не знаю, что делать. Я погибаю, Серж! — Она затряслась от беззвучного плача… — Глупо, ужасно глупо, что открываюсь тому, кого, увы, совсем не знаю… Не представляю, как дальше жить... — Она прижалась к Сержу.

Он ласково обнял и поцеловал ее в щеку.

— Я так мечтала встретить сильного человека, который бы понял меня, помог мне… Обещай одно…
— Обещаю.
— Не боишься так сразу обещать?
— Не боюсь.
— Останься у нас хотя бы на неделю…

***

Вечер. В доме графа Ингера зажглись свечи. Хозяева любили пользоваться ими больше, чем электричеством. Анастас вошел в столовую. Лора и Серж сидели уже тут, за столом. Опять вместе.

— Опаздываете, граф, — упрекнула жена.

Не отвечая, Анастас сел за стол. Опустив голову, принялся за ужин. “Им не обмануть тебя. Ты видишь все: многозначительные взгляды, усмешки. Смеются, конечно же, над тобой”.

— Приятная новость, Анастас, Серж согласился у нас недельку погостить.

Слова жены пронзили сердце не хуже холодного клинка из дамасской стали. “Боль! Боль! Нестерпимая боль! Целая неделя!.. Неделю она станет с ним крутить любовь прямо здесь, в поместье, оскверняя не только супружеское ложе, но и честь семейства Ингеров. Осквернит, а потом удерет…”

— По-моему, ты не особенно этому рад? — спросил Алифанов.

“Еще бы! Пришел, увел самое дорогое — жену!..”

— Я рад, Серж.

“Выдержать подобное невозможно! Бежать и скрыться в своем мирке — в спальне! Уткнувшись головой в подушку, тихим коротким мужским стоном излить невыносимую скорбь целой жизни!.. Ночь смежит глаза, и ты на несколько часов забудешь о страшном уродстве… Ночь! Спасительница Ночь! Госпожа Ночь!.. Во сне ты иногда видишь себя ребенком, то идущим с отцом на охоту, то играющим с матерью в прятки. А вот, ты уже мужчина, ухаживаешь за Лорой. Вы вместе плывете на яхте. Главное — ты совершенно здоров… Яхта… шторм… ободранная кожа… уродство!.. Боже!..”

Он вскочил!

— Что с тобой? — спросил Серж.

“И ты, лицемерный вор, смеешь спрашивать об этом?”

— Болит голова. Пойду спать…

Он перехватил их взгляды, брошенные друг на друга. “Счастливы: урод уйдет, они останутся вдвоем. Спальня! Спасительная кровать! Закрыть глаза! Забыться…”

— Хи-хи-хи! — ехидничает кто-то рядом. И вновь — целый хор тоненьких голосков:

Ах ты, бедный, бедный муж,
Ты давно объелся груш!

“Неужели непонятно: ты не найдешь покоя… Хотел спрятаться, убежать! Никуда ты не денешься! Ты потерял не только половину лица, но и жену! Помни об этом каждую секунду. А если забудешь, тебе тотчас напомнит ехидный хор тоненьких голосков”.

— Ах ты, бедный, бедный муж,
Ты давно объелся груш! —

неожиданно для себя вслух пропел Анастас Ингер.

“Ага! Хочешь стать в общий строй, на последнем отрезке безнадежности смеяться над собой вместе с ними? Но им-то все равно. Они смотрят со стороны. Для них бегство Лоры — тривиальный факт для очередного злословия. А ты жил с этой изумительной женщиной. Она — вторая плоть, твоя вторая половина. Вспомни ее ласки, объятия, поцелуи… Ее волосы, руки, стан. Раньше это принадлежало тебе. Теперь — пришел чужак и украл ее”.

Ты больше никогда не ощутишь ласк Лоры !

“Нет! Нет! Нет!“

Анастас вскочил, бросился в столовую. Тут никого не было, кроме служанки. Дина убирала посуду.

— Где они? — хриплым голосом спросил граф.
— Пошли прогуляться в сад, — пролепетала Дина.

Анастас Ингер неистово захохотал…

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Примерно через час в спальню вошла Лора. Она разделась, легла рядом.

— Анастас, ты спишь?

Он не ответил, весь напрягся, со страхом ожидая следующих слов. Они оказались чудовищно жестокими:

— Дальше так жить невозможно…

Быстрее чем он ожидал. “Замолчи! Замолчи!”

— Ты меня слышишь?
— Поговорим завтра, — повернулся на другой бок граф Ингер.
— Как хочешь…

“Самое главное: обнаружить следы преступления, их любовного свидания в саду. Надо подождать, пока она уснет… Пока уснет дом… Сколько прошло времени? Час? Два? Мерное посапывание Лоры. Она спит. Точно, она спит. Пора!..”

Стук его сердца, ему казалось, слышен в соседних комнатах. На цыпочках Анастас прокрался к двери спальни. Надо открыть ее как можно тише. Проклятье! Дверь скрипнула. Лора заворочалась:

— Анастас!

Он замер. “Нет, это она произнесла во сне… Коридор, лестница, ступеньки… Ключ от входной двери!.. Неужели остался в кармане куртки, в спальне?.. Нет, здесь…”

Граф Ингер вошел в ночной сад. “Что я делаю? — подумал он. — Я же собираюсь искать иголку в стоге сена. Тем не менее — искать! искать!”

В центре сада мерцали странные огни…

Приблизившись, Анастас увидел совершенно невероятное зрелище. На небольшой лужайке стояла гигантская морская раковина. На ней торжественно восседала женщина с холодными глазами, та самая, которую он видел в лесу. Теперь Анастас мог хорошо рассмотреть ее.

Сверкающие огоньки были не чем иным, как переливающимся золотым блеском ее волос. Но этот блеск скорее пугал, чем притягивал. Казалось, он напоминал о всем том зле, что приносит золото в мир. Одежда женщины представляла собой искусно сделанное платье из серебристой чешуи. Туфли походили на плавники. На голове венок из белых лилий. Лицо — неестественно бледное, будто специально натертое белилами, слегка вытянутое, худое. Его можно было бы назвать красивым, если бы не слишком тонкие, хищные губы, злая усмешка и общее выражение жестокости. Впрочем, граф подметил еще одно. Вместе с холодной жестокостью в глазах женщины горела отчаянная просьба. Она о чем-то взывала к Анастасу.

Он перевел взор на свиту гостьи. Рядом с ней находились две девушки с такими же белыми как мел лицами, золотыми волосами, просящими жадными взглядами. За раковиной стояла целая группа странных, очень худых людей. Увидеть лица Анастасу не удалось, поскольку их головы были низко опущены.

— Смелее, граф! — издевательски произнесла сидящая на раковине женщина. — Ты ищешь доказательство измены Лоры? Сигизмунд Овера, представь его.

Одна фигура с низко опущенной головой двинулась к Анастасу. Граф почувствовал отвратительный трупный запах… Рука в перчатке что-то протянула Ингеру. На какую-то долю секунды голова поднялась…

Ужас, омерзение, подступившая к горлу тошнота сковали Анастаса. Под пышным париком скрывался полуистлевший скелет мертвеца.

Рука Ингера дрогнула, чуть не выронила отданный ему… браслет. Тот самый, что подарил жене в день свадьбы.

— Доведенная до сумасшествия ласками Сержа, она теряет подарок мужа в саду, вон в той беседке. Не правда ли, символично? — поинтересовалась таинственная гостья.

Анастас смахнул холодный пот.

— Не верю! — закричал он. — Нет!
— Да! Да! Да! — загрохотало все вокруг.
— Принеси Сержа нам в жертву! — грозно потребовали русалки.

Граф Ингер упал на колени. Он увидел ослепительный мощный взрыв…

Исчезли раковина, русалки, и остались только три хищные птицы. Они кружили над ним с истошными криками:

— Жертву! Жертву! Жертву!..

***

Утром Анастас спросил жену:

— Где твой браслет?
— В самом деле, где? — воскликнула Лора. — Неужели потеряла!
— Я нашел его в саду, в беседке.
— Ну, слава Богу! — обрадовалась жена.—Мы вечером сидели там с нашим гостем. Видимо, случайно обронила.

“Прекрасный психологический ход! Не скрывает симпатии к Сержу. Заранее готовит к тому, что нам придется расстаться. Очень гуманно с ее стороны”.

— Так мы поговорим, Анастас?
— Не о чем говорить, — покачал головой граф Ингер и спустился в столовую, где встретил Алифанова.
— Анастас, надо серьезно поговорить.

“И этот туда же. О чем он хочет говорить? О том, что ему нравится Лора?”

— Не сейчас… — буркнул Ингер.
— Хорошо. Отложим разговор.

Как всегда, из-за шторы Анастас наблюдал, как Серж тренируется прямо перед домом. Изящные молниеносные движения, великолепная фигура. Спустилась Лора, восхищенно наблюдает за ним… Как же он ей нравится! Один ее взгляд сказал практически все! И он же поставил окончательную точку в сомнениях Ингера.

“Ты должен это сделать, Анастас! Он вор! Вор, укравший у тебя жену—смысл твоей жизни, втоптавший в грязь честь твоего рода. И потому он понесет заслуженное наказание, отдав самое дорогое, что имеет, — свою жизнь!”

Анастас в возбуждении забегал по комнате. Для него пока не существовало вопроса, каким образом ему, обычному человеку, расправиться (да еще в короткий срок) с очень сильным бойцом. Неважно! Неважно! Найдется способ. Самое важное в том, что он решился пойти на этот шаг. Анастас опустился в кресло. Теперь ему дышится легко и свободно. Хочется смеяться и петь…

К полудню он уже знал, как убьет Алифанова. В доме есть пистолет с глушителем. Говорят, люди, подобные Сержу, интуитивно чувствуют опасность. Но не до такой же степени! Вряд ли он заподозрит в чем-либо друга…

Где убить? В доме? В лесу? Обрыв! Он убьет его около обрыва и сбросит тело русалкам. Никто никогда не найдет его там. Когда о госте спросит полиция, скажет: “Серж неожиданно уехал”. Он состроил воображаемой полиции рожу, подмигнул и сладким голосом добавил:

— Ну, причем здесь граф Ингер, господа?..

Когда убить? Странный вопрос! Чем раньше, тем лучше. Пока они с женой не удрали. Надо только в момент убийства куда-нибудь спровадить Лору и Дину. Мало ли что… Итак, чем раньше, тем лучше… Не сделаешь сегодня, дорогой граф, завтра может быть поздно. Сегодня?!.. О Боже, нет! Бред! Бред! Он не пойдет на убийство. Пусть сбежит Лора. Он найдет себе другую…

— Анастас! — послышались знакомые голоса русалок…

Образ Лоры, прекрасной, восхитительной Лоры возник перед ним.

Он не найдет себе другую!

Пистолет спрятан на чердаке…

***

Граф Ингер осторожно поднялся на чердак. Сколько же тут пыли, хлама. В углу — небольшой шкафчик. Дверцы с секретом. Нужен специальный ключ, его Анастас носит всегда с собой.

Граф открыл ключом шкаф, выдвинул ящик с пистолетом. Быстро, боясь, что кто-нибудь увидит, Ингер схватил оружие, зарядил его, сунул во внутренний карман куртки… “Ну, успокойся, — сказал он себе, — никого же нет… Теперь веревка! Еще может понадобиться веревка”.

Так же быстро Анастас закрыл шкаф и вдруг услышал шаги. Без сомнения, кто-то поднимался на чердак… Граф бросился за шкаф, присел на корточки… Шаги смолкли. А вдруг невидимый соперник поджидает его за дверью?..

Какой соперник! Это кто-то из домашних. Но как объяснить, почему он на чердаке? Да разве хозяин дома обязан перед кем-то отчитываться? Мало ли зачем он здесь оказался. Путаются мысли…

Скрипнула, открываясь, дверь. Анастас заметил, как в дверном проеме возникла фигура Дины.

— Господин граф! — робко позвала служанка.

“Господин граф!” — отозвалось эхом по всему дому.

Гул дразнящего эха не прекращался. Он оглушал, завораживал…

“Что стоишь? Уйди! — мысленно молил Дину Анастас. — Разве не видишь? Меня нет”.

— Господин граф! — повторила служанка.

Ингером овладел панический страх. “ Кто — то послал ее сюда, поскольку знал, что ты собираешься совершить убийство”.

Дверь закрылась. Удаляющиеся шаги Дины… “Что за чушь лезет в голову. Разве кто-нибудь мог узнать твои мысли?.. Надо спуститься вниз… Как ни в чем не бывало…”

Анастас осторожно вылез из укрытия, на цыпочках подошел к двери. “А вдруг за дверью Дина или еще кто? И спросят, что ты делаешь тут? Неважно. Ты можешь делать что угодно!”

Лихорадочным движением Анастас распахнул дверь. Никого! Сразу отлегло от сердца. Вниз — бесшумными шагами! Третий этаж… второй… первый!..

В столовой накрыт стол, за ним Лора и Серж.

— Где ты был? — спросила жена. — Мы тебя искали везде. Дина поднималась даже на чердак.
— Я был в спальне, в зале… Да какая разница! — рассердился Анастас. — Я находился дома!

“Почему Лора так подозрительно взглянула на тебя?” Сердце сжалось в тисках безудержного кошмара…

Они не могут ни в чем меня заподозрить !

— Мне нужно в Литту, к портнихе. К вечеру вернусь… И не хмурься. Могу я съездить хотя бы к портнихе?

“Она уезжает… Удача! Удача! Теперь надо выпроводить Дину, и мы с Сержем останемся вдвоем…”

Анастас улыбнулся, поднял бокал:

— За тебя, Лора! За тебя, Серж! За вас!
— Наконец-то я вижу твою улыбку. В кои-то веки! — всплеснула руками жена.

Анастас отказался провожать Лору до машины, сославшись на головную боль. Это пришлось сделать Алифанову. Едва они ушли, граф направился в кухню. Дина мыла посуду. Появление хозяина заставило ее вздрогнуть.

— Почему ты боишься меня, Дина? — спросил Ингер.
— Что вы, хозяин… Я совсем не боюсь…
— Неправда! Ты боишься меня! Запомни, Дина, где начинается страх, там кончается человек. Именно так! Происходит паралич воли, теряется разум, человек перестает быть личностью. Место свободного, независимого героя занимает раб со всеми присущими атрибутами: предательством, ложью, подхалимажем. Не столь опасен тот, кто запугивает, сколько тот, кто боится. Почему существуют надсмотрщики на плантациях? Потому что есть рабы, позволяющие хлестать себя плеткой… — Граф прервал сам себя. Опять неприятное, щемящее чувство страха пронзило его организм.

“Через несколько минут вернется Серж. Нужно скорее спроваживать служанку…”

— Дина, я действительно иногда бываю некорректен с тобой и сейчас хочу загладить вину. У меня есть для тебя подарок, точнее, два подарка. Вот деньги, осуществи свою мечту, купи духи “Шанель”… ну и что-нибудь еще…
— Что вы, сударь…
— Во-вторых, иди домой. Будем считать, сегодня — у тебя день отдыха.
— Но я не закончила уборку…
— Иди, Дина! — сквозь зубы произнес граф Ингер и тут же ласково кивнул ей…

Дина отложила посуду, поклонилась хозяину и быстро выбежала из дома.

Из-за шторы граф Ингер наблюдал, как в дом возвращался Алифанов…

Холодный металл пистолета стал невыносимо горячим.

***

— Сыграем в шахматы? — предложил Серж. — Помнишь, какие баталии мы проводили в университете?
— Ты все равно выиграешь, — усмехнулся Анастас.

Алифанов сел напротив Ингера, пристально глядя на него:

— Ты можешь ненавидеть весь мир. Можешь тайно мечтать уничтожить, сломать его. Но ты не одолеешь даже муравья, пока не одолеешь себя. Вопрос другой: зачем что-то уничтожать, ломать? Стань самим собой. Ты не хуже других. Поверь в то, во что необходимо поверить. Открой шторы, Анастас! Выйди навстречу свету! Неси гордо свое “я” и радуйся жизни! У тебя есть все: богатство, молодость, любящая, очаровательная жена.

“Он издевается надо мной, — подумал Ингер, — и не забыл про Лору. Как ему хочется увести мою жену!”

Серж тем временем подошел к окну, раздвинул шторы, распахнул створки. Солнечный луч влетел в комнату, заиграл, заплясал в каждом ее уголке. На какую-то долю секунды Ингеру захотелось вырваться отсюда, побежать навстречу солнцу, свету, океану! Но тут он коснулся изуродованной стороны своего лица, вспомнил Лору…

Алифанов, заметив проблеск надежды в глазах Анастаса, сказал:

— Давай погуляем. Пойдем к обрыву!

Ингер вздрогнул. “Серж зовет к обрыву!.. Или тебе это чудится? Или правильно говорят: часто жертва неосознанно стремится к месту своей казни… К обрыву! К обрыву!..” Лихорадочно застучало сердце. “Ничего не говори! Ни слова! Волнение в голосе выдаст тебя. Притворись… притворись равнодушным!”

Как можно спокойнее Анастас кивнул в знак согласия. “Надо снять с крючка неизменную спутницу прогулок — шляпу. До чего же это сложно! Ее надо снять так, чтобы Алифанов не заметил возбужденное дрожание рук. Смелее! Смелее! Все…” Он водрузил шляпу на голову.

— Зачем тебе шляпа? — вдруг спросил Серж.

Анастас замер…

— Зачем тебе шляпа? — повторил Алифанов.

“Ответь ему! Ответь ему!”

— Я не пойду без шляпы, — упрямо и твердо произнес Анастас…

Густой, вечнозеленый лес заманивал в свое таинственное лоно. Извилистые тропки пересекали серебряные ручейки, где в холодной родниковой воде сверкала искорками мелкая рыбешка. Совсем низко проплывали завернутые в белые бараньи шкуры облака. Рядом романтический и жуткий грохот океана. Он возвращал к реальности. “Скоро, скоро обрыв!..” Анастас чувствовал, как деревенеют руки, ноги, как нестерпимо тяжело дается каждый следующий шаг, как свинцовая тяжесть придавливает его к земле. “Убийство! Это выше сил нормального человека. Есть еще время отступить. Бежать отсюда!.. Уж лучше одиночество прокаженного! А что, если?.. Нет, нет, подобное невозможно!.. А что если Серж зовет к обрыву, чтобы покончить со мной? Если один человек что-то задумал, то почему аналогичная мысль не может прийти в голову другому? Лора уехала. Она не желает становиться свидетельницей преступления и обеспечила себе таким образом алиби…

Но сумеет ли Алифанов избавиться от тебя? Полиция сразу заинтересуется исчезновением графа Ингера. О, они наверняка продумали план в деталях! Да, впрочем, большой хитрости и не нужно. Оступился граф и полетел вниз. Не исключено и что-либо более изощренное… Беги и спасайся, Анастас! Хоть куда, хоть прямо в полицию! У тебя есть оружие, но и у него, наверняка, тоже.

Он сильнее тебя и все равно победит.

Не паникуй! Не паникуй! Бежать бессмысленно. Необходимо быть крайне осмотрительным и первым нанести удар “ .

— Что с тобой? Ты чем-то озабочен? — поинтересовался Алифанов.

Сколько душевных сил приходится вложить в одно-единственное слово:

— Нет!

Вдали показался обрыв. “Хочется упасть и закричать! Хочется остановить время! Но оно неумолимо несется. Обрыв все ближе, ближе…”

… И первым нанести удар .

Серж подошел к обрыву, встал почти на самом краю. Граф Ингер оказался за спиной бывшего друга.

“Руки, проклятые руки! Почему они трясутся? Ты не можешь залезть во внутренний карман куртки. А еще надо вытащить пистолет, стрелять. Давай же, Анастас!..”

— Ты веришь в существование загадочных русалок и в то, что раз в сто лет они требуют жертвоприношения? — задумчиво молвил Алифанов.

“ Он не случайно заговорил об этом . Он провоцирует ” .

— А возможно, никто и не совершал убийств, — продолжал Серж. — Однако очень рискованно отсюда наблюдать за океаном. Сколько опасных иллюзий возникает!

“Теперь все ясно: он готовит убийство и проверяет твою реакцию… Или ты его или он тебя!»

Граф Ингер выхватил пистолет. Глаза застилала пелена. Маленькие капельки пота на лбу потекли ручьями по лицу. “Наивный! Зачем же ты стоишь спиной?..”

Выстрел!.. Как раз в это мгновение Серж обернулся…

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

В небольшом полутемном баре сидел Тапи Клик, тот самый шофер, который подвозил Алифанова к дому Анастаса Ингера. Это был приземистый, полноватый молодой человек с большими залысинами. Перед ним стоял пустой стакан, и он с жадностью глядел на находившуюся за стойкой пышногрудую Луизу — хозяйку заведения. Создавалось впечатление, что он любуется ее сногсшибательными формами. На самом деле он давно просадил все свои деньги и надеялся “полакомиться” в кредит.

— Луиза, дорогая, — не в первый раз забубнил Тапи.
— И не надейся! — решительно отрезала хозяйка. — Кстати, ты не забыл, сколько должен?
— Деньги — мусор, — пробормотал Тапи.
— Тем более. Раз мусор, можешь спокойно выбросить мне несколько бумажек.
— Бумажки, бумажки… они тебя испортят, милая. Еще великие философы древности говорили…
— С удовольствием послушаю, что говорили твои философы, но выпивки за просто так не получишь! Ну, что они говорили?
— Что нужно иногда угощать Тапи в кредит…

Он насупился. Настроение было прескверным. Несколько дней подряд он с друзьями “хорошо гудел”. Причем все за счет Тапи. Теперь, когда он на мели, их и след простыл. Где бы, у кого бы занять? Обычному человеку сделать это не так сложно. Но дело в том, что Тапи должен доброй половине Аскейма. Вряд ли кто раскошелится. Раздумывая таким образом, он не заметил, как в бар вошла Дина.

— Вот ты где, Тапи,—сказала она. — И опять со стаканом. Если так будет продолжаться, я не выйду за тебя замуж.

“Наивная, мечтает, что я когда-нибудь женюсь на ней, — подумал Тапи. — Эх, имел бы приличную сумму, таких Дин и не подпускал бы к себе за километр”.

Ему захотелось послать ее куда подальше, однако интуиция подсказала: этого делать не надо. Вдруг у нее водятся деньжата?

На глазах Дины блестели слезы.

— Что с тобой, родная? — Тапи ласково обнял девушку. — Я почти ничего сегодня не пил.
— Мне необходимо поговорить с тобой. Наедине.
— Отлично, девочка, — согласился Тапи и отвел Дину за столик в самый дальний угол бара.
— Что случилось?
— Я больше не могу, — разрыдалась Дина. — Этот граф… Я вздрагиваю при одном его появлении. А уж когда он что-нибудь скажет или, не дай Бог, прикоснется, я умираю от страха.
— Ну, ну, успокойся.
— Не пойду больше туда. Я сойду с ума…
— Это ужасно. Ингеры неплохо платили.

День получки Дины всегда был праздником для Тапи.

— Не делай глупостей, Дина. Где ты еще найдешь такую высокооплачиваемую работу?
— Ты не любишь меня, совершенно не хочешь меня понять…
— Люблю, дорогая, очень люблю…
— Мне не нужны его деньги! Знаешь, сколько он сегодня мне дал?! А я не в состоянии к ним даже прикоснуться.

Тапи присвистнул:

— Так у тебя нынче премия?
— Он мне сказал: “Купи «Шанель» и еще что-нибудь!” Не нужно мне “Шанель”…
— Не нужно, — быстро согласился Тапи. — Ты прекрасна и без “Шанель”.
— Мне вообще от него ничего не надо.
— В общем, так, — строгим голосом резюмировал Тапи. — Во-первых, закатим пир на весь мир. Что до твоего хозяина… придется еще потерпеть.

Дина решительно поднялась:

— Мне все ясно. Тебя волнуют лишь деньги.
— Ничего ты не поняла! — Тапи сделал вид, что страшно возмущен. — Через несколько дней я собирался сделать тебе официальное предложение. Однако ты считаешь, что меня интересуют лишь твои деньги. Все, пока… Какой позор! Какого ты обо мне плохого мнения!
— Не обижайся, Тапи, пожалуйста, не обижайся. Я только хотела узнать: долго мне еще терпеть?
— Пока я не встану на ноги. Да я, думаю, скоро встану, — сказал Тапи.

Дина заулыбалась. Раньше у нее, сироты, никого не было на свете. Теперь есть Тапи.

С каким удовольствием она открыла сумочку и протянула ему деньги, что дал граф Ингер. Тапи с притворным равнодушием принял их, небрежной походкой направился к Луизе и швырнул бумажку.

— Сама знаешь за что. Сдачи не надо.
— Бедная девочка! — вздохнула хозяйка бара.

Внезапно у Тапи мелькнула мысль: “Почему граф дал Дине такие деньги? Решил побаловать служанку? Или здесь нечто иное?” И тут пришла идея..

— Слушай, — сказал он Дине, — а нельзя каким-нибудь образом все время тянуть с твоего Ингера деньги?
— Не понимаю… Как это все время?
— У меня есть дружок Поури. Так вот он узнал об уголовном прошлом своего хозяина. А хозяин занимал крупный пост в городском магистрате. Чтобы Поури молчал, он отваливал ему неплохой куш. Вдруг и твой граф имеет какую-нибудь тайну? Рискнем? Пронюхаем о чем-нибудь эдаком?
— Что ты говоришь? Я на подобное не пойду! Это низость! — горячо воскликнула девушка.
— Я пошутил, старушка. Разве я похож на негодяя?
— Нет, — опять улыбнулась Дина.

Луиза принесла им бутылку вина и закуску. Тапи торжественно поднял бокал:

— Сейчас для нас самое главное — встать на ноги. И ты пошлешь графа Ингера куда подальше. Я тебя устрою на другую работу. Или вообще не будешь работать.

Дина была счастлива, потому что тратила деньги на Тапи, и она даже забыла о графе Ингере.

— А на мою шутку не обращай внимания, — на всякий случай еще раз напомнил Тапи.

Он, однако, не шутил, ему действительно захотелось “прощупать” хозяина Дины.

…Лора торопилась. Сама не понимала почему, но торопилась. Сердце бешено колотилось. “Скорей! Скорей!” Впервые она почувствовала тревогу, находясь у портнихи. Жена графа Ингера не очень хорошо водила машину, потому ездила всегда с большой осторожностью. Сейчас она забыла о ней, машина неслась с огромной скоростью. Поворот, еще один… машину занесло, она врезалась в дерево…

***

Несмотря на дрожание руки, Анастас выстрелил метко. Алифанов молниеносно отскочил, но пуля попала ему в живот. Граф Ингер выстрелил вновь. Даже раненный, Серж обладал невероятной реакцией: он бросился на землю и откатился. Но ужасная рана дала о себе знать. Анастас выстрелил третий раз, четвертый. Еще одна пуля попала жертве в плечо. Наконец, пятый выстрел пробил грудную клетку.

— За что? — успел прохрипеть Серж.

Ингер продолжал стрелять. “Остановись! Остановись! Остановись! Соперник уже мертв”. Однако граф не переставал стрелять и в мертвого.

Что ты наделал, Анастас!

Немигающим, полным ужаса взором он смотрел на убитого друга…

Что ты наделал, Анастас!

Он упал перед трупом на колени:

— Я не хотел тебя убивать, но ты собирался украсть у меня Лору! Я защищался!
— Ты не защищался, ты — убил! — загрохотал обрыв.
— Убил! Убил! Убил! — передавали друг другу по цепочке деревья.
— Убил! Убил! Убил! — шелестела трава.

Перед глазами замелькал хоровод черных точек. Каждая острой иглой вонзалась в мозг, парализуя волю. Еще немного—и разорвется сердце!

Прошло несколько минут, боль чуть отступила. Граф почувствовал: он в состоянии соображать и действовать… Что сделано, то сделано. Теперь надо заметать следы.

Прежде всего, избавиться от трупа. Недалеко — большой камень… Анастас вытащил из кармана веревку, привязал камень к шее мертвеца, волоком потащил труп к обрыву. Графу вдруг показалось, что тело шевельнулось… Чтобы не закричать, Анастас зажал ладонью рот.

“Возьми себя в руки! Возьми себя в руки! Он мертв! “

Ингер снова поднял труп и сбросил с обрыва… Океанские волны мерно катили одна за другой. В глубине вод, теперь уже навечно, похоронен бывший друг Анастаса. И тут убийца услышал со стороны океана нежный женский голос:

— Спасибо, граф Ингер!—и смех, колкий, обидный смех.

Внезапно Анастас понял, что Алифанов не собирался его убивать, соблазнять Лору, а жена не думала удирать с Сержем. Он оказался пешкой в чьей-то хитрой, расчетливой, жестокой игре. Но поздно об этом думать…

Надо заметать следы.

Место, где произошло убийство… Кровь на траве и на земле… совсем немного… Анастас начал судорожно вырывать клочья травы, швырять их вниз, вытаптывать землю. “Не занимайся глупостями. Так ты ничего не успеешь. Но скоро, совсем скоро хлынет ливень и смоет все следы.

Куртка, рубашка, брюки тоже в крови! Срочно домой! Только бы кого-нибудь не встретить по пути. Вряд ли… Приближается гроза, и каждый стремится спрятаться в своем углу”.

Анастас не помнил, как прибежал в поместье. Калитка в воротах открыта… Или он забыл ее запереть? Или в доме кто-то есть? Если его увидят в таком виде?.. Это конец.

“Ты должен быть готов к тому, что придется пойти на новое преступление. Твоя свобода выше человеческой жизни ! “

Взвел курок, осмотрел сад… Никого! Дом оказался закрыт. Значит, это он сам не запер ворота. Уже лучше… В ванную! Смыть с рук и одежды кровь Сержа!

Проклятье! Кровь въелась в кожу. Она везде: на ладонях, пальцах, под каждым ногтем. Да она не смывается…

Ты не уйдешь от правосудия, граф Ингер.

Анастас взглянул в ванную, где под струями воды лежала его одежда. Вода пенилась, бурлила, почему-то все больше краснела…

Это уже не вода, а кровь твоего друга!

Опять хоровод черных точек и нещадно колющие иглы.
А дальше — мрак, пустота…

Вода… кто-то брызгает ему в лицо водой…

“Приди в себя! Приди в себя!”

Анастас открыл глаза. Он — на полу. Вода перелилась через край ванны. Еще немного — и она начнет затоплять комнату.

Ингер быстро поднялся, перекрыл кран. “Вода, обычная вода, а никакая не кровь! Если не возьмешь себя в руки — погибнешь! Продолжай спокойно стирать одежду, а после приведи здесь все в порядок”.

И граф сосредоточенно, методично, аккуратно выполнил эту работу.

Ни пятнышка, ни единой зацепки…

Сверкнула молния, разорвав тишину и установившееся спокойствие в душе Анастаса…

“А как же быть с вещами Сержа? Чемодан Алифанова остался в гостевой комнате. Две отутюженные рубашки, брюки, галстук, туалетные принадлежности, прочая мелочь. Обыскать дом! Не завалилась ли где-нибудь какая-либо вещь Сержа?.. Вроде бы нет. В крайнем случае, можно сказать: он уехал и забыл ее.

Куда спрятать чемодан? Куда?! Куда?!.. Выбросить в океан, привязав камень?”

Но он боялся океана, боялся обрыва и потому сразу нашел оправдание.

— В океан нельзя! — произнес он вслух. — Найдут, сразу возникнут подозрения. Даже больше чем просто подозрения…

Как сумасшедший, Ингер забегал по комнате, чувствуя: его ноша становится невыносимо тяжелой… “Сейчас откроется дверь, войдет Лора, или вдруг вернется Дина, увидит с чемоданом… Если не возьмешь себя в руки — погибнешь!.. Сад… Чемодан надо закопать в саду…”

Граф схватил лопату, пугливо озираясь, выскочил в сад. Дождь уже вовсю резвился, плясал над Аскеймом. “Он — твой помощник, Анастас, только выбери достаточно надежное место… Здесь… нет, здесь!” Ингер начал копать, потом бросил, пошел в самую чащу сада, там вырыл яму, положил чемодан, засыпал землей, утрамбовал.

— Все нормально, все хорошо! — бубнил Анастас. — Подходящее место.

И тут… на этом самом месте зашевелился дерн, появилось и расплылось кровавое пятно, превратившись в лужу. Дождь со злостью бил по ней, и красные брызги летели на одежду Ингера. Волосы графа встали дыбом…

Ты не уйдешь от правосудия, граф Ингер!

“Бред! Бред! Беги отсюда! Если не возьмешь себя в руки — погибнешь!..”

Он побежал, очистил от земли лопату, спрятал ее.

Дома он сел за стол, обхватив руками голову. Достал бутылку, налил рюмку, вторую. Дождь оказался кратковременным, быстро кончился. Посидеть бы одному несколько часов. Но нет…

Он услышал за окном шум машины.

***

Лора, белая как мел, вошла в комнату.

— Пьешь! — резко сказала она. — И даже отключил телефон! А я попала в аварию. Но, слава Богу, все обошлось. Повреждены фары, бампер, радиатор. Да еще дождь, как назло. Хорошо, мимо проезжала патрульная машина… А где Серж?

От этих безобидных слов Анастас вздрогнул, расплескал вино, чуть не выронил рюмку… “Спокойствие! Подобный вопрос будут задавать тысячи раз. И не только жена”.

— Он уехал.
— Как уехал?

“Держись твердо. Не отводи от нее глаз”.

— Собрал вещи и уехал.
— Ты, наверное, чем-то обидел его?

“Все-таки правильны были подозрения. Серж ей далеко не безразличен”.

— Он позвонил куда-то, сказал — срочные дела. Может, на обратном пути заедет.
— Почему он не дождался меня?
— Серж занятой человек. У него мало времени. Разве не понятно? — раздраженно выкрикнул Анастас.

Лора устало опустилась на стул.

— Почему нет Дины?

Надо отвечать. На сей раз Ингер не смог взглянуть в глаза жены. Он встал, подошел к окну, бросил через плечо:

— Я отпустил ее.
— Жаль. Она мне сегодня была бы очень нужна.
— Извини, не знал. Хотел сделать девушке приятное — дал выходной.
— Да ладно…

Лора пошла в ванную. Оттуда раздался ее крик:

— Анастас, зайди сюда!

“Готовься! Возможно серьезное испытание”.

— Ты что, здесь стирал одежду?

“Отвечай! Отвечай!”

— Ходил в лес. Упал, перепачкался… Дину-то я отпустил. Да что тут особенного?

Ингеру показалось, что жена смотрит на него как на преступника.

— Странно... — протянула Лора.

У Анастаса перехватило дыхание.

— Что странно?
— Зачем ты стирал в ванной? У нас дома есть прачечная.

“Это твоя ошибка, граф Ингер”.

— Действительно…
— Ох, мужчины, мужчины, — вздохнула Лора.

“Считай, что тебе повезло”.

— Я пойду, — бросил Анастас, повернулся, чтобы уйти, но его настиг возглас жены.
— Смотри, Серж оставил зубную щетку. Очень непохоже на него. Такой аккуратный человек…

У Ингера задрожали ноги. Сглотнув слюну, он ответил, как можно более непринужденным тоном:

— И на старуху бывает проруха,—и поскорее скрылся.

Бывшая спасительница ночь стала для Анастаса адом. Стоило на мгновение сомкнуть веки, и во всех деталях высвечивалась картина убийства. Лицо Сержа, скорее удивленное, с немым, раздирающим душу на части вопросом: зачем ты это сделал, Анастас?..

Хочется выскочить из собственной оболочки. Многоглавый дракон, по прозвищу УЖАС, разинув пасть со сверкающими длинными зубами и огненным языком, готов заглотить целиком. Сердце бьется так учащенно, что уже не выдерживает подобной гонки!

В углу комнаты мелькнула чья-то тень. Там точно чья-то тень. 

— Кто ты? — еле ворочая языком, спросил Ингер.
— Тсс! — приложил палец к губам незнакомец. — Это я, Серж. Я перепутал в темноте комнаты…

Зачем ты это сделал, Анастас?

— Ты не спишь? — спросонья спросила мужа Лора.
— Я, кажется, заболел.

Лора зажгла ночник, посмотрела на мужа, прощупала пульс:

— Надо измерить давление.

Она принесла аппарат для измерения давления.

— Ого! Самый настоящий криз!
— Нервы… — пробормотал Ингер.

Она дала ему таблетки от давления, успокоительные, достала шприц:

— Один укол тебе не помешает.

Через несколько минут Анастас заснул. Спал беспокойно, его продолжали мучить кошмары. Он не слышал, как утром пришла Дина и получила от хозяйки задание посадить в саду цветы.

— А где ваш гость? — поинтересовалась служанка.
— Он вчера неожиданно уехал. Странно, даже не попрощался.

Служанка пошла в сад и усердно работала там часа два. Когда она выкапывала яму для посадки очередного куста, ее лопата вдруг наткнулась на что-то твердое… Чемодан.

Как раз в это время Анастас Ингер проснулся. Что с ним? Ровно секунду назад он был спокоен, пока вспоминал, что произошло вчера. Ровно секунду! И снова страх, жуткий страх за содеянное. Как бы он хотел, чтобы вчерашний день был обычным днем и не произошло бы никакого убийства. Но оно произошло.

Вошла жена, улыбнулась.

— По-моему, сегодня ты выглядишь лучше. Вставай, сейчас измерим давление, примешь лекарство. Я уже давно на ногах, и Дина копает в саду.

Дальше Анастас не слушал. “Дина в саду что-то копает!..” Воспользовавшись тем, что жена вышла в другую комнату за лекарствами, он быстро встал, накинул халат и выскочил в сад.

…Дина разгребла землю и с удивлением вытащила чемодан. Где-то она его уже видела? Это же чемодан гостя! Почему же он здесь? Может, в нем что-то спрятано? Нет, две рубашки, брюки, галстук, еще кое-что. Зачем его закопали? В конце концов, это не ее дело…

Дина закрыла чемодан, положила его на прежнее место, засыпала землей.

А из-за кустов за ней внимательно наблюдал Анастас Ингер. Он понял: надо немедленно убрать Дину, и на какое-то мгновение его охватило непонятное, дьявольское веселье.

ГЛАВА ПЯТАЯ

«Главное, чтобы она не успела ничего рассказать хозяйке. Убить Лору ты не сможешь. Ни при каких обстоятельствах”.

Жену Анастас встретил на крыльце дома. В руках она держала лекарство и воду.

— Куда ты исчез? — заботливо спросила Лора.
— Просто вышел подышать свежим воздухом, — ответил он и выпил лекарство.

На жене было спортивное платье, куртка.

— Я съезжу в автомастерскую и сразу вернусь. А ты пока отдохни, поспи.
— Да, да, дорогая. Обо мне не беспокойся. Я отдохну, и все станет нормально. — Ингер не верил своим ушам. “Какая удача! Жена уезжает. Они останутся с Диной вдвоем”. — На сей раз я провожу тебя до машины, родная… Ты правильно сделала, что решила поехать сама, а не вызвала людей из автомастерской к нам.
— Я прекрасно знаю, как ты “любишь” посетителей. 

…А в это время по саду Дина задумчиво шла с корзиной яблок. Вдруг кто-то, подкравшись схватил ее сзади.

— Кошелек или жизнь?
— Ой, Тапи! — воскликнула девушка. — Как же ты меня напугал.
— Ну, трусиха!
— Мне приснился такой ужасный сон. Я до сих пор под впечатлением. Представляешь, будто я в прачечной Ингеров стираю белье. Появляется граф с пистолетом и хочет меня убить. Я бегаю от него, прячусь за колоннами, стиральными машинами, шкафами. Но вот бежать уже некуда… Его лицо, страшное лицо! И рука с наведенным на меня пистолетом! Ох, какой ужас!

Меньше всего Тапи волновали тревоги Дины.

— Дался тебе этот граф. А я проигрался в пух и прах…
— Когда же ты успел? Неужели опять вечер просидел в казино?
— Увы… Не одолжишь денег, старушка? Я верну! Обязательно верну в самое ближайшее время! — Тапи комично упал на колени и пропел строчку из известного романса на слова Беранже: — “Подайте ж милостыню ей!..
— Хорошо, хорошо. Возьми, это немного, но больше у меня нет. И уходи отсюда, сумасшедший! Тебя же могут увидеть. Знаешь, как граф рассердится.
— Вот славно! — обрадовался Тапи, жадно схватив две бумажки. — Пока, любимая! До встречи!

Как ни опасалась Дина, что хозяин может увидеть Тапи, ей страшно захотелось поделиться последней новостью.

— Тапи, подожди… Я только что обнаружила в саду закопанный чемодан гостя графов Ингеров. Помнишь, я тебе рассказывала?.. Хозяйка сказала, что он вчера неожиданно уехал, даже не попрощавшись с ней. И зачем он закопал в саду чемодан?

Глаза Тапи алчно блеснули:

— А может, там деньги? Ценности?
— Я смотрела, там ничего нет. Странно…
— Странно, — согласился Тапи. — Если не сказать более… Ты о чемодане пока молчи. Тут дело непростое, надо обмозговать… Поняла?
— Конечно…
— Ладно, старушка, увидимся…

Дина увидела, как хозяин с несколько необычной для него в последнее время галантностью провожает хозяйку к машине, целует на прощание руку. Машина отъехала.

Анастас прошел мимо служанки с улыбкой, от которой у девушки душа ушла в пятки. И вдруг, обернувшись, спросил:

— Чем собираешься заниматься, Дина?
— Дел много, — пролепетала она, — у вас будут пожелания, господин граф?
— Я хочу, чтобы ты взялась за стирку. Накопилось много грязного белья.

Дина вздрогнула, сердечко забилось: тук-тук-тук…

“Вспомни сон, вспомни сон… Не ходи туда, Дина. Там смерть!

Самое главное — хозяйка уехала. Ну почему она уехала?! Милая, добрая госпожа Лора, я готова целовать ваши руки, только вернитесь!

Не ходи туда, Дина! Там смерть !

Надо дождаться хозяйку. При ней ничего не страшно”.

— А не будет ли других поручений, господин граф?
— Дина, ты смеешь перечить хозяину?!

“В самом деле, разве можно перечить хозяину? Чего испугалась? Глупый, глупый сон… Скоро они с Тапи поженятся, он исправится, бросит пить, транжирить деньги, и она уйдет из этого ужасного дома. Но пока нужно потерпеть. Чуть-чуть… Тапи просил… Сейчас нельзя перечить господину”.

Не ходи туда, Дина . Там смерть!

— Хорошо, господин граф, я иду стирать.

Прачечная, куда направилась служанка, находилась в подвале дома. Анастас тяжелым взглядом смотрел ей вслед. Затем вернулся домой. “Хорошо, что не выбросил вчера пистолет. Сегодня предстоит новая трудная задача: убить Дину. Прачечная для этого наиболее подходящее место…” Он поймал себя на том, что уже не испытывал прежнего страха. Это становилось даже интересным…

Чем дольше Тапи сидел в баре Луизы и думал о зарытом чемодане, тем явственней понимал: здесь дело нечисто. Может появиться хороший шанс потрясти богатого графа…

“Что я, как дурак, сижу в этом кабаке? Необходимо еще раз встретиться с Диной, напомнить, чтобы держала рот на замке, и разузнать кое-какие детали”.

Он вышел из бара и увидел старого приятеля — Жозефа. Тот возился с мотоциклом.

— Жозеф, одолжи мне на часок мотоцикл.
— Куда это ты собрался?
— В гости, — лукаво подмигнул Тапи.

***

Граф Ингер не спеша натягивал кожаные перчатки. “Самый лучший вариант: подкрасться к Дине и задушить ее. А как подкрадешься? Машины почти не шумят. Лучше подойду, заведу с ней разговор, когда она отвернется, я ее прикончу. Главное — покончить сразу, чтобы на моем лице или теле не осталось следов борьбы. Иначе у полиции возникнет подозрение… На всякий случай надо прихватить пистолет. Кто знает, что там случится”.

Пистолет!.. Вчера, после убийства Сержа Алифанова, он не мог к нему прикоснуться. Ему казалось, что в руках у него огонь или радиоактивная вещь. Сегодня Ингер уже спокойно держит в руках это адское изобретение человечества…

Жалко Дину. Что она ему плохого сделала? Она вообще никому ничего плохого не делала. Угловатая, глупенькая девчонка с добрым трусливым сердцем. Зачем любопытство потянуло ее к чемодану?

Анастас пошевелил пальцами, предвкушая, как станет душить служанку. Она содрогнется, попробует ручонками освободиться от его пальцев, а он лишь сильнее сомкнет их на ее горле. Она еще раз содрогнется, попробует закричать, но вместо крика раздастся нечто глухое, нечленораздельное. Он сдавит последний раз, сдавит изо всех сил. Глаза Дины вылезут из орбит, она посинеет. Предсмертный хрип. Все…

Ингер усмехнулся, чудовищные мысли. Как они могли прийти ему в голову? Разве может нормальный человек убить беззащитную девушку? Но что делать? Дина выдаст его. Тупик, тупик…

У тебя нет другого выхода, Анастас !

Кто-то совсем рядом с ним противно захихикал. Ингер узнал смеющиеся голоса. Над ним хохотали русалки.

У тебя нет другого выхода, Анастас!

Вместе со смехом голоса томительно просили:

— Нам! Нам!.. Отдай нам Дину!..

У тебя нет другого выхода, Анастас!

Труп Дины надо точно так же сбросить с обрыва…

Внизу, в прачечной, Дина закладывала белье в стиральную машину. Гнетущее чувство девушки не прошло, а, наоборот, усилилось. “Чего ты боишься? Перестань думать о пустяках. Скоро ты и Тапи поженитесь. Обязательно поженитесь… Стирай спокойно, никакого графа тут нет… А если все-таки он здесь, рядом?”

От одной этой мысли Дину бросило в дрожь… “Успокойся. Зачем ему быть здесь?..”

Он здесь, Дина!

Здесь! Здесь! Здесь!

Обернись, и ты увидишь его.

Граф медленно приближался к ней. На губах играла ласковая улыбка. Вот он, твой сон…

“Беги! Беги! Спасай свою жизнь!”

Сама не понимая почему, девушка бросилась бежать.

— Дина! — послышался голос хозяина.

На полу валялся железный прут. Служанка на бегу схватила его и спряталась за колонной. Ее колотил озноб, неустанно преследовала одна и та же мысль: “Когда он приблизится, я ударю его!”

Зачем она прячется? Зачем хочет ударить его?

— Дина, что с тобой? — прокричал Анастас. — Выйди, ты нужна мне по делу. Да отзовись же!

Крик Ингера, наигранно-веселый, сказал ей все…

— Я не выйду, хозяин! Не выйду! Не выйду!

Девушка залилась слезами.

Анастас с сожалением подумал, что опять придется воспользоваться пистолетом. Будь он проклят! Останется кровь. Сколько времени придется потратить, чтобы убрать следы… Надо же, простушка простушкой, а сообразила… Попробуем еще.

— Дина, что случилось? Немедленно выходи!.. Ты очумела?.. Хорошо, тогда уйду я. Слышишь, я ухожу. Расчет получишь сегодня же! Прямо сейчас!

Дина знала: граф никуда не уйдет… Все дело в чемодане! Там какая-то тайна. Не исключено, он убил своего гостя, закопал чемодан, а она, дура, нашла!..

И Анастас знал: Дина не поверит, что он сейчас покинет прачечную. Граф тихонько нырнул за колонну.

У Дины подкашивались ноги. Вот он неожиданно вскочит, и она не успеет даже взмахнуть прутом. Слезы перешли в рыдания. Но может, он ушел? Может быть, он все—таки ушел?!

— Господин граф! — отчаянно выкрикнула девушка.

“Дура и есть дура! Разве я отвечу…” И Анастас улыбнулся наивности Дины.

Она осторожно выглянула из-за колонны. Ингера не было. Но все же чувствуется его присутствие!

— Я буду защищаться!!! Я буду защищаться!!! Не подходите ко мне!!!

Она и не представляла, насколько, оказывается, страшно приближение смерти. К горлу подступала тошнота… Но надо идти! Надо выбираться из этого ада!.. Дина миновала первую колонну. Его тут нет! Вторую… “Обернись, только немного отступи к центру…” Третью… Рука в перчатке молниеносно вырвала у нее прут. С душераздирающим воплем Дина все-таки успела забежать за бельевой шкаф.

— Иди сюда, Дина! — прохрипел Ингер, он еще надеялся обойтись без стрельбы и крови.

Его жертва делала последние отчаянные попытки спастись.

— Я не скажу… я никому не скажу… клянусь!.. 
— Верно, не скажешь. — Граф рассмеялся.

Он не отпустит тебя, Дина, как ни проси!

— Я знаю, это вы убили вашего друга Сержа. Однако расплата придет и очень скоро…
— Расплата?!

Анастас со всей силы налег на шкаф, тот медленно пополз на девушку. Она выскочила и поняла, что очутилась в ловушке. С одной стороны — шкаф, с другой — машина для стирки белья, ее никак не перепрыгнешь, а путь вперед преграждает убийца! Дина решилась на последний шаг. Она подскочила к машине, сунула руки в кипящую воду, с нечеловеческим усилием вырвала ворох дымящегося белья и швырнула в лицо своему палачу. Ингер увернулся, но поскользнулся и упал…

“Беги! Беги! Есть доля секунды!.. “

— Стой! — завопил Анастас.

Обернувшись, Дина заметила в руке графа пистолет. Оружие полностью парализовало ее волю. Пистолет… пистолет… она видела его только в кино. “Мамочка, это конец!..”

Ингер не понял, что произошло с девушкой. Он был уверен, она бежит к двери и вот-вот окажется на свободе. Выстрел! Он не знал, что стрелять уже не было необходимости: за мгновение до выстрела Дина умерла от разрыва сердца.

***

Анастас Ингер завернул труп в большой целлофановый пакет, спрятал в мешок и уложил в багажник машины. “Прежде всего, надо избавиться от трупа, бросить его с обрыва. А следы крови в прачечной? Как назло, прачечная не запирается. Мало ли кто туда заглянет!.. Кто заглянет? Лора не вернется так скоро. Чужие обходят поместье за версту… Труп, самое главное — ликвидировать труп. Быстро — до обрыва и обратно…”

Покружив по лесу, машина остановилась. Деревья перед обрывом стоят так плотно, наверняка не проехать. “Следы крови в прачечной!” Опять та же мысль: “А если все-таки кто-нибудь зайдет туда? Нельзя, нельзя было так рисковать!”

Ты совершил непростительную ошибку, Анастас!

Самообладание оставило Ингера. Он начал терять контроль над собой. “Возьми себя в руки! Возьми себя в руки! Если не возьмешь себя в руки — погибнешь…”

Ты не уйдешь от правосудия, граф Ингер!

А ведь надо еще вытащить из багажника труп Дины, донести до обрыва, привязать камень и бросить вниз. Разве есть уверенность, что никого не встретишь по пути?

Ты не уйдешь от правосудия, граф Ингер!

Он вылез из машины. Жара. Несносная жара. Путаются мысли. “Заодно надо избавиться от пистолета. Вдруг он еще пригодится? Избавиться! Избавиться! Теперь он не союзник, а враг!.. “

Анастас вырыл среди кустов ямку, но едва коснулся рукой во внутреннем кармане куртки холодного металла, как странно зашелестела трава. Ингеру показалось, будто из-за деревьев множество глаз наблюдают за тем, как и где он станет прятать пистолет.

Анастас, нам известна твоя тайна!

“Вон за тем деревом точно кто-то прячется. И не просто прячется, еще издевательски подтрунивает над тобой. Ну, погоди же!.. Граф бросился вперед, налетел на дерево, чуть не расшиб лоб. Никого!.. Значит, кто-то за другим деревом!
И там никого! Но я тебя найду, подонок!”

Ты не уйдешь от правосудия, граф Ингер.

Это кричал уже не один, а целая свора соглядатаев. “Чего они требуют: покаяния или нового жертвоприношения? Для них это не имеет никакого значения. Им хочется одного: вести за тобой постоянную слежку. И теперь эта свора до конца дней не оставит тебя в покое. Если не возьмешь себя в руки — погибнешь… Опомнись, Анастас. Здесь никого нет… Здесь никого нет! Здесь никого нет!”

Ингер двинулся к тому месту, где собирался зарыть оружие. Пошел уверенно, даже легко…

Ты не уйдешь от правосудия, граф Ингер!

Шаг замедлился, глаза стали пугливо поглядывать по сторонам… Стоп! Пора…

Ты все равно должен закопать пистолет.

Опять неистовая пляска рук. Вытащи, вытащи его скорее! Нет не всё. А ведь никто не знал, что у него есть оружие. Значит…

Он достал из кармана платок, несмотря на трясущиеся руки, умудрился тщательно протереть пистолет… И — в яму! Скорее в яму!

Анастас несколько раз обошел страшный тайник. Место ничем не отличается от других. Ну, кому придет в голову искать именно тут?

Он осторожно вернулся к машине, приоткрыл багажник.
Если ты так боялся закопать пистолет, то как выполнишь эту, гораздо более сложную задачу?… Анастас несколько раз обернулся, словно загнанный зверь…

“Нельзя все время бояться неизбежного. Уж лучше вообще не жить, чем мучиться так, как ты мучился в эти последние дни…”

Ингер не мог понять, что с ним происходит. Ему стало все равно, увидит кто его или нет… апатия… полное безразличие…

Дальше — точно во сне. Он достал этот ужасный мешок, двинулся к обрыву, привязал камень, столкнул в океан.

Тихий всплеск. Сомкнулись волны. Океан принял новую тайну, а русалки — новый дар…

***

Тапи спрятал мотоцикл в кустах, недалеко от поместья Ингеров. И дальше двинулся пешком. Он радостно насвистывал и думал: “До чего хорошо быть богатым, иметь большое поместье… Может, это действительно шанс…” Тапи не интересовала моральная сторона его затеи. “К тому же, разве это вопреки морали? Богатый человек всегда должен делиться с бедным”.

Тапи подошел к дому. “Перелезть через ограду в сад? Посвистеть Дине? Опасно. Вдруг второй раз не повезет, и хозяева засекут меня?.. А почему, собственно, просто не постучать в ворота? Я пришел к Дине…” Тапи так и сделал. Постучал один раз, второй, третий. “В доме никого? Странно”. И тут Тапи решился. Он перелез через ограду…

“Чемодан в саду. Какой же я дурак! Не спросил: где именно спрятан чемодан? Не перекапывать же здесь все! Хоть бы какая-нибудь зацепка! А нет ли этой зацепки в доме?”

Тапи подошел, подергал дверь. Заперто… Все закрыто. Нет, одна дверь не заперта… Прачечная. Здесь он вряд ли найдет что-нибудь интересное. И тем не менее…

***

Апатия и полное безразличие прошли у графа очень скоро. На обратном пути его охватил неизменный спутник — страх. Ни на минуту не оставляла мысль, что кто-то проник в поместье, в прачечную и увидел кровавый след. Анастас нажал на “газ”. Машина буквально летела…

Его поместье. Внешне все выглядит обычным. Однако обостренное чувство опасности, ставшее в последнее время для Ингера естественным способом выживания, скакнуло к наивысшей точке. Еще не зная, есть ли кто нежданный в доме, он уже готовился к отражению новой угрозы.

Граф остановил машину. Вышел, осмотрелся. Мотоцикл в кустах!..

Анастас подошел к воротам, осторожно и бесшумно миновал их. Он сразу понял: в прачечной кто-то есть! Дверь приоткрыта…

“Зачем я заскочил сюда? Разве чемодан может оказаться в прачечной?” Тапи удивленно огляделся вокруг… “Стиральный автомат работает, а никого нет… А это что? Красные пятна на полу! Неужели кровь человека?.. Дело-то посерьезней, чем я ожидал. Не нарваться бы на крупные неприятности… Надо поскорей сматываться отсюда!”

В Тапи соединились боязнь и одновременно сильное любопытство. Он ничем не рискует, успеет быстро обследовать прачечную…

Автомат продолжает работать, разбросано белье, валяется железный прут… “Дина стирала в прачечной! (Кто еще будет стирать?) Теперь ее здесь нет. Но есть следы крови! Неужели этот садист-граф каким-то образом узнал, что она обнаружила чемодан, и убил Дину? По ее рассказам — он настоящий дьявол. Беги-ка, парень, беги!..”

— Ну и что обнаружил, искатель приключений? — раздался сзади насмешливый голос Анастаса Ингера.

Тапи повернулся, и глаза его встретились с глазами графа. Оба вскрикнули. Один — от ужаса, другой — от ярости. Тапи не представлял, что делать, куда бежать? Этот сумасшедший Анастас Ингер прикончит его, как прикончил Дину.

Граф с сатанинской ухмылкой двинулся на Тапи. Тот, в панике, заметался, надежда на спасение таяла с каждым гулким шагом хозяина поместья…

Железный прут ! . . Железный прут! . .

Может спасти валяющийся на земле тупой железный прут. Он совсем рядом. Тапи попятился, сделал вид, что споткнулся, упал… Анастас принял это за признак морального поражения противника. Как же его прикончить? Опытный Ингер сразу определил: он слаб и безволен, его надо забить, а потом задушить обычной веревкой.

Рука Тапи судорожно нащупала за спиной железный прут.
В мгновение граф уже оказался перед ним. Давай, Тапи, давай!..

Тапи со всей силы ткнул концом прута Анастасу прямо в солнечное сплетение. Не ожидавший подобного, Ингер взвыл, но ухватился за прут. Тапи бросил прут и, воспользовавшись замешательством графа — тот корчился от боли, — кинулся бежать.

Ворота на задвижке! Пока он ее срывал, из двери прачечной показался совершенно озверевший Анастас, в руках — тот самый прут. Скорее! Скорее! Тапи уже на улице, добежал до мотоцикла. Не заводится!.. Рраз! Два! Ингер близко, очень близко! Замахивается прутом!.. Мотоцикл наконец-то рванул. Прут полетел вслед, больно ударив по спине. Но это неважно. Главное — спасен!..

Тапи обернулся и увидел, как разворачивается машина графа. Убийца не отступается! Тапи прибавил скорость, но автомобиль начал быстро его догонять. Дорога плавно шла вверх-вниз, и с каждой минутой расстояние между машиной и мотоциклом становилось все меньше и меньше. “Проклятый Аскейм — до чего же безлюдно! Ну, хоть бы кто-нибудь встретился на пути!”

Переднее колесо машины уже могло коснуться заднего колеса мотоцикла. От безвыходности у Тапи закружилась голова. Автомобиль начал теснить его к обочине. Намерения графа понятны: хочет столкнуть мотоцикл с крутого склона в пропасть.

— Нет! — заорал Тапи. — На помощь! На помощь!

Аскейм безмолвствовал… Никто не поможет Тапи…

Проехав немного вперед, автомобиль ударил боком. Тапи вылетел из седла мотоцикла, рухнул на дорогу, кажется, сломал несколько ребер. Из последних сил он ринулся вперед. Машина капотом врезалась в него, и Тапи с диким воплем полетел в пропасть.

Ингер вышел из автомобиля. Он действовал уверенно, как профессиональный убийца. Сначала поднял мотоцикл, подвел к обочине, столкнул вниз. Сел за руль машины, двинул ее к пропасти. На ходу, с неожиданной даже для себя ловкостью каскадера, выскочил из салона. Автомобиль полетел вниз. Раздался взрыв.

Анастас быстро зашагал домой. До приезда жены необходимо уничтожить все улики.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Когда Лора вернулась, то увидела хмурого Анастаса сидящим в кресле. Опять что-то не так!

— В чем дело? — спросила она.
— Угнали автомобиль. И Дина куда-то запропастилась.

Лора бессильно опустилась на стул.

— Каждый день — сюрприз. Ты сообщил в полицию?
— Да, — безразличным тоном ответил Ингер. — Они скоро сюда приедут.
— А Дина не сказала, куда пошла?
— Нет. Такую служанку надо выгнать.

Полиция приехала через несколько минут после Лоры. Полицейских было двое: старший инспектор Николас Тория — сорокалетний черноусый мужчина, своим видом немного напоминающий гориллу, и его помощникГаля Петерс — высокая блондинка с волевым лицом. Лора слышала, что они из Литты, из отдела по раскрытию убийств, потому сразу насторожилась.

— Долго же вы ехали, господа, — усмехнулся Анастас. — За это время можно было отыскать машину и вернуть ее владельцу.
— Зря иронизируете, граф, — сухо заметил старший инспектор Тория. — Вашу машину нашли.
— А почему же мне ее не вернули?
— Ее уже невозможно вернуть. Она в овраге, у дороги. На ней был задавлен человек. Некий Тапи Клик. Знаете такого?
— В овраге? Представляю, что от машины осталось!
— Вы не ответили на вопрос. Вам известен Тапи Клик?
— Нет. Кто это?
— Имеются сведения, что он встречался с вашей служанкой Диной.

Говоря это, старший инспектор внимательно посмотрел на Анастаса. Граф почувствовал, что у него подкашиваются ноги. Он собрал всю силу воли, чтобы казаться спокойным. Неожиданно на помощь пришла Лора.

— Кажется, я знала Тапи… Он работал шофером такси. Человек лет тридцати, с большими залысинами. Его убили?! Боже мой?! За что?
— Вот это и предстоит узнать, — сказала Галя Петерс. — И нам необходима ваша помощь. Кстати, пригласите, пожалуйста, служанку.
— Ее нет в доме. Она исчезла.
— Исчезла? И давно?
— Да уж часа три-четыре…
— А вы не знаете, куда она могла уйти?
— Не имею ни малейшего представления. Поэтому и собираюсь ее уволить. Если, конечно, жена не станет возражать.
— Очень любопытная информация. — Галя сделала пометку в блокноте. — Значит, она просто ушла и все?
— Просто ушла и все.
— Вы видели, как она уходила?
— Не видел.
— А вы, сударыня? — обратилась помощник инспектора к Лоре.
— Я вернулась домой минут за двадцать до вашего прихода и узнала обо всем от мужа.
— Хорошо, — вступил Николас. — А когда вы обнаружили, что угнали машину?

Анастас развел руками:

— Я задремал…
— И ничего не слышали и не видели?
— Нет.
— Вы всегда оставляете автомобиль за воротами? Когда вы звонили в полицию, то сообщили, что автомобиль стоял за воротами.
— Иногда оставлял. Аскейм — самое спокойное место в мире, — грустно произнес граф Ингер.
— Разрешите, мы осмотрим дом?
— У вас есть ордер на обыск?

Полицейские, казалось, удивились.

— Нет. Но мы хотим вам помочь. Это не обыск.

“Ошибка, дорогой Анастас! Пусть осматривают”.

— Да, да, безусловно, посмотрите все.

Лора вызвалась сопровождать полицейских. Ингер остался сидеть в кресле. Каждый шаг сыщиков по дому был равносилен ушату вылитой на него ледяной воды.

— Что-нибудь не в порядке? — спросил Анастас, когда Николас и Галя спустились к нему.
— Мы бы хотели обследовать двор и сад.

“Значит, они могут заглянуть в прачечную!”

— Пожалуйста... — Ингер старался говорить бодро и громко, но вместо этого получился хриплый шепот.

Время, когда отсутствовали полицейские, показалось Анастасу вечностью. Он жаждал развязки. Неважно какой, но развязки…

Наконец они вернулись.

— У нас к вам еще несколько вопросов, господин граф, — обратилась Галя Петерс.

“Держись!”

— Слушаю, — выдавил он из себя.
— Вы чем-то взволнованы? — Помощник инспектора впилась в Ингера глазами.
— Взволнован? А как бы вы чувствовали себя на моем месте?
— Мы вас хорошо понимаем… В прачечной совсем недавно помыли пол. Вообще все вымыто и прибрано очень тщательно. А ведь служанка, как вы заявили, ушла довольно давно…

Анастас мгновенно среагировал на хитрость следователей.

— Это сделал я, — холодно и резко бросил он.
— Почему? Была необходимость?
— Никакой. Просто захотелось чем-то заняться. Скука заела…
— И часто вы от скуки занимаетесь мытьем полов?
— Иногда. Да какое отношение это имеет к делу? — взорвался Ингер.

“Что ты делаешь?! Не позволяй им вывести себя из равновесия!”

Лора удивленно взглянула на мужа, но ничего не сказала.

— Странно, граф моет полы, — усмехнулся Николас.
— Полы моют и королевские особы, — отпарировал Анастас.

“Очень хорошо. Вот так и действуй дальше”.

— А вы никогда не лазите через забор? — вдруг поинтересовался старший инспектор.

“Ловкий ход! Не попадись на удочку”.

— Редко. От нечего делать. Вот, например, сегодня. Однако, надеюсь, господа, мои маленькие шалости останутся между нами?

Лора вновь посмотрела на мужа, и в глазах ее мелькнула искра тревоги.

— Не так давно кто-то перелезал через забор. Остались следы. У вас нет соображений, кто бы это мог быть?
— Этот вопрос следует адресовать вам, господа…

Когда полицейские покинули дом, Ингер молча подошел к буфету, достал бутылку коньяку, налил полный стакан и залпом выпил его.

***

Злодейка ночь, ты опять опустила на Аскейм свой черный покров. Раньше ты была спасением, но теперь — превратилась в величайшую пытку на свете. Белый красавец день еще оставляет каплю надежды на спасение, царящая чернота полностью убивает ее.

Анастас никак не мог уснуть. Сначала он беспокойно крутился, потом, чтоб не будить жену, повернулся на бок и затих. Он сделал отчаянную попытку, закрыв глаза, позабыть обо всем, расслабиться, но посланец ночи — мрак мазал небо, лес, поля все более страшными красками…

Ингер сел на кровати. “Какая разница, сидеть или лежать? Сон все равно не придет. Прошлой ночью мне помогло снотворное. Сегодня и оно бессильно… Смилуйся, ночь, отпусти, мое преступление не заслуживает подобной пытки!”

Это только начало, Анастас! Тебе предстоит пройти еще не такие мучения !

Беспощадный огонь страха нестерпимо жжет. Хочется вопить, да только вопль не уменьшает страданий грешника. Он боится содеянного, боится своего лица, предательства Лоры. Он — боится. Все виды кошмаров сплетаются в единый гигантский клубок, распутать который, кажется, уже невозможно…

Это только начало, Анастас!

Если это только начало, то каким же будет конец?

Протяжно завыли собаки. Видимо, чувствуют новую жертву. Тебе понятно, граф Ингер, кто станет этой жертвой?

“Возьми себя в руки! Возьми себя в руки! Если не возьмешь себя в руки — погибнешь…”

Чу! Что-то происходит во дворе его дома, кто-то ждет его там… Нелепая фантазия… Не надо обманывать себя, Анастас, это не фантазия .

Сам не понимая зачем, граф Ингер встал, накинул халат, взял шляпу, двинулся к выходу. Темень такая, что хоть глаза выколи. Недалеко вырисовывалась фигура мужчины. Кто он? Вор? Сыщик? Человек, пришедший совершить возмездие?

Незнакомец пошел навстречу Анастасу. Его движения не казались враждебными, но Ингер почувствовал, как паралич сковал тело. Хотелось закричать: “Кто ты?” И не было голоса, чтобы задать этот вопрос вслух… Неизвестный рядом. Не узнать его невозможно. Это… Серж Алифанов ! . .

— Не спится, дорогой граф? — спросил он грустным приглушенным голосом. — Мне тоже…

У Анастаса закружилась голова, перехватило дыхание, захрипев, он повалился наземь…

Ингер очнулся в постели. Жена сидела рядом, заботливо глядя на него.

— Я здесь?.. Помню, как вышел ночью на улицу, мне стало плохо и я упал… Ты занесла меня сюда?
— О чем ты, любимый? Отдыхай! У тебя просто шалят нервы.

“Фальшь! Фальшь во всем! — подумал Анастас. — Она что-то скрывает от меня…” Он знал, что выходил ночью на улицу и видел убитого им друга. “Но ведь этого не может быть! Это чистейший бред! Возьми себя в руки! Возьми себя в руки! Если не возьмешь себя в руки — погибнешь…”

— Пойду принесу тебе лекарство, — сказала Лора и направилась к двери.

Анастасу очень хотелось удержать ее. Самое страшное сейчас для него — остаться в одиночестве со своими мыслями.

— Не думай ни о Дине, ни о Тапи, ни об Алифанове, — обернулась Лора.

Она все-таки оставила его одного!.. И сразу мысли, мысли, словно крысы, полезли изо всех щелей… Он не может находиться один, иначе сойдет с ума.

Ингер решил пойти к своему другу и единственному свидетелю преступлений. К обрыву…

Во дворе его уже ждали полицейские. Они извинились за вторжение, задали графу несколько вопросов о характере и привычках Дины, поинтересовались кое-какими деталями вчерашнего дня. Под конец Галя Петерс спросила:

— А почему, граф, вы всегда закрываете лицо шляпой?

Вместо ответа Анастас приподнял головной убор. Пусть полюбуются… Однако видавшие виды полицейские на это никак не отреагировали. Они вежливо попрощались и ушли.

Ингер направился через лес, приминая ногами траву, ломая цветы, не обращая внимания на хлеставшие по лицу ветви деревьев. До него не сразу дошло, что в густой зелени мелькнул знакомый силуэт…

— Дина! — заорал Анастас.

Служанка оглянулась. То ли озверевшее лицо графа, то ли еще что напугало ее, но она бросилась бежать сломя голову. Ингер кинулся вслед, споткнулся, упал. Поднявшись, увидел, что и в помине нет никакой Дины. Откуда ей взяться? Ведь ты убил ее!

Обрыв показался ему загадочным языческим символом. Ингер опустился на колени и говорил, говорил, говорил с ним… А внизу неистово плясали три русалки с золотыми волосами…

***

Маргарита с улыбкой протянула Лоре лекарство.

— Ах, милая, я так боюсь! — призналась жена графа Ингера.
— Доверяй мне! Мы с тобой были лучшими подругами. Почти сестрами.
— Думаешь, это то, что нужно?
— Я же врач…

Маргарита опять улыбнулась, а Лора подумала: “Лучше бы она этого не делала. Улыбка портила ее дивное лицо, раскрывая жестокость характера. Сразу исчезал ангел и появлялась хищница…” Еще в университете Лора недолюбливала Маргариту (как, впрочем, и Маргарита Лору). Но сейчас у жены графа Ингера не оставалось иного выхода: Маргарита — специалист, только она поможет ей, потому Лора и доверилась во всем Маргарите. “Но когда будет результат? Ведь ожидание — пытка!..”

— Когда будет результат? — повторила Лора вслух. — Я даже согласна пересмотреть условия нашего контракта.
— В самое ближайшее время. А пока четко действуй, как я тебе посоветовала…

Войдя в дом, Анастас увидел, что жена расставляет на большом столе три обеденных прибора.

— Почему три? — поинтересовался он. — Третий для нашего гостя?
— Что ты за странный человек! Звонил из Литты Серж Алифанов. Обещал приехать к ужину.
— Подожди… Серж Алифанов?
— А что тебя удивляет?
— И ты с ним разговаривала?

Лора вздохнула:

— Конечно.
— Ты не ошибаешься, Лора?
— Да нет же.
— И он обещал приехать?
— Сказал, что постарается приехать к ужину. Только если что-нибудь его задержит, обязательно приедет завтра. Ну, я, на всякий случай, поставила три прибора.

В голове Анастаса внезапно возникла одна идея.

— Дорогая, я возьму ненадолго твою машину?

Жена удивленно посмотрела на него:

— Ты решил куда-то съездить?..

Ингер уже не слышал ее. Он вел машину прямо к бару Луизы. Это центр всех сплетен Аскейма. Может, там он узнает что-то новое, очень важное для себя?

В это время посетителей не было. Луиза занималась уборкой, отдавала нравоучительные распоряжения молодой официантке. Увидев графа, она изумленно всплеснула руками. Его посещение, конечно же, величайшая сенсация. Анастас приступил прямо к делу.

— Вы давно видели Дину? — обратился он к хозяйке.
— Дина ушла полчаса назад.
— ?!!
— Она села вон в том углу, заказала лимонад, такая странная, непохожа сама не себя…
— Она была с Тапи?

“Какое это имеет значение?..”

— Нет, — Луиза внимательно посмотрела на Ингера. — Одна…

Она была здесь полчаса назад !

Анастас понял: он не переживет сегодняшнюю ночь.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Что будет, когда он вернется в свой дом? Кого он встретит там ? Хорошо, если бы это была только Лора, единственная, любимая. А вдруг появятся нежданные гости? У ворот Ингера с поклоном поприветствует Тапи. Дина принесет вкусно пахнущий ужин. А за столом, кроме жены, окажется друг Серж… Анастас резко затормозил. Может, сейчас ему не ехать домой? А куда? В полицию? Рассказать все? С улыбкой отправиться на эшафот?.. Разве есть другие варианты? Разве ему убежать от содеянного?

Он не мог точно сказать, сколько времени вот так простоял на дороге. Начинало вечереть. Золотые лучи уходящего солнца тускло сверкали из-за горизонта. Какое нынче число? 30 апреля… сегодня в полночь все силы зла отмечают свой сатанинский праздник… Сегодня самая страшная ночь!.. Ты не переживешь ее!Анастас направил машину к поместью. Какая разница! В этой жизни капканы на каждом шагу…

Лора стояла у окна, задумчиво глядя на закат.

30 апреля . . . 30 апреля. . .

— Ты одна? — спросил он.
— Да, — ответила Лора.
— Серж приехал? — Сердце графа забилось часто-часто.
— Нет. Наверное, будет завтра.

30 апреля. . . 30 апреля. . .

У дома Ингеров остановилась машина.

— А вот и Алифанов, — обрадовалась Лора.

Но это оказались полицейские. Сначала они о чем-то потолковали с Лорой, затем поднялись к графу Ингеру.

— У нас появились новые данные о смерти Тапи Клика и исчезновении Дины, — мрачно сказал Николас. —И еще один непонятный факт: пропал бизнесмен Серж Алифанов. У вас есть какие-нибудь сведения? 
— Полагаете, к этому причастен я? — поинтересовался граф.
— Подпишите… — Полицейский протянул бумагу.
— Что тут?
— Подписка о невыезде.

Не говоря ни слова, Ингер подписал.

…Как всегда, из-за шторы он наблюдал, как отъезжает полиция. Завтра они опять приедут и станут допрашивать его. Но для этого нужно, чтобы завтра наступило…

30 апреля… 30 апреля. . . Он не переживет эту ночь . . .

Во дворе мелькнул силуэт девушки. Она быстро шла к воротам. Ингер не мог не узнать ее.

— Дина! — завопил он.

На крик прибежала Лора.

— Что случилось?
— Дина! Я видел там Дину! — хрипел Анастас.
— Ну и что? — пожала плечами жена.
— Я видел там Дину!
— Значит, она вернулась, — безмятежно сказала Лора. — Хотя, не думаю. . .

Ты не переживешь эту ночь, Анастас Ингер!

***

Вот и наступила эта ночь. Страшная, беспокойная ночь 30 апреля. Лежа в постели, отрывисто, нервно дыша, Анастас ждет… ждет, когда его позовут… “Лора спит. Пусть спит. Она ни при чем во всей этой истории. Любимая Лора… Еще одно страдание связано с тобой. Нестерпимо больно покидать тебя. Если бы не ты, все решилось бы просто…” Жена мирно спит, положив руку под голову. Она так прекрасна, что Анастас вскричал про себя:

“Я не пойду!”

Кто-то захихикал, и вслед — голос: ласковый, манящий. Он звучит тихо-тихо, в самое ухо:

— Приди ко мне!

30 апреля. . . 30 апреля. . .

Граф знает: голос принадлежит хозяйке Бухты Русалок. Но теперь у него есть ответ:

— Я не брошу Лору!

Опять смех, колкий, обидный…

— Лора забудет тебя на следующий день. Зачем красавице такой урод?
— Не верю! Не верю! Лора любит меня! Да и не во внешности дело…
— Вспомни Сержа…
— Она не собиралась уезжать с Сержем. Я зря его убил!
— Она собиралась уезжать с Сержем!
— Не верю! Не верю! Не верю!
— И теперь она ищет новый способ, как избавиться от тебя . . .

За голосом хозяйки множество других голосов кричали то же:

— Спустись на землю, урод!..
— Возомнил, что красавица станет терпеть его сумасшедшие выходки!..
— Руби сук по плечу!..
— Не лезь к нормальной женщине, убийца!..
— Она найдет способ сплавить тебя к праотцам!..
— Его и так завтра полиция отправит за решетку!..

Еще много чего обидного услышал граф, но, в конце концов, разноголосица превратилась в единый хор, повторявший одну фразу:

— Она найдет способ сплавить тебя к праотцам!..

Ингер пробовал заткнуть уши. Бесполезно… Хор звучал, звучал, звучал… Он звучал в мозгу Анастаса!

“Раз все об этом говорят, то, наверное, так и есть. Лора, Лора, значит, вот ты какая!..”

— Приди ко мне!.. Приди ко мне!..

Он пойдет, ибо не видит другого выхода. В его дуще — один слепой страх и безнадежность.

— Прощай, Лора! Прощай, любимая! Какая же ты красивая, стерва!

Осторожно, чтобы не разбудить жену, Ингер поднялся, оделся, и почему-то впервые за долгое время решил не надевать шляпу. Наверное, потому, что сейчас в этом не было необходимости…

Полнолуние. Служанка тьмы — белая луна — загадочно блестела на темном небе. При появлении графа блеск усилился. Послышался радостный шепот: “Он наш! Наш!” Луна послала навстречу Ингеру несколько своих белых лучей, которые, будто верные оруженосцы, заторопились показывать ему дорогу к хозяину. Впрочем, и без них Анастас знал, куда идти. Он, не сомневаясь, шел к обрыву…

Лес Аскейма — самый безобидный тихий лесок, где иногда прогуливаются скромные, зажиточные жители, редко звучат оружейные выстрелы случайных охотников. Но сегодня, в ночь с 30 апреля на 1 мая, лес преображается. Часы бьют двенадцать, и начинается шабаш. Изо всех щелей выползает разная нечисть: оборотни, ведьмы, лешие. Как же омерзительно их веселье! Дикие пляски, уносящие из мира красоту и гармонию звуков; визгливые ораторские бои, где каждая тварь норовит блеснуть хлесткой фразой, все хвалятся жуткими подвигами, за которыми кровь и очередной обман. Твари, ненавидя, презирая и безумно любя друг друга, скопом направляются к своему Олимпу — обрыву у Бухты Русалок. У многих в руках шесты с размалеванными тыквами, являющиеся, по их мнению, образцом мудрости. С гиканьем и шумом ураган нечисти проходит по аскеймскому лесу, тревожа, пугая и попросту разгоняя его несчастных обитателей…

Неужели в Аскейме нет Мудрого Правителя? Если есть — разгони всю эту братию. Не дай ей разгуляться! Иначе в безумстве своем она разрушит жизнь маленького райского места. Но ты медлишь! Считаешь, что, потакая их неистовству, сохранишь мир? О, нет! Ты дашь волю мракобесию и кровожадным страстям. Они в конце концов поглотят Аскейм…
И вот нечисть подползает к обрыву, где важно восседает на троне златоволосая хозяйка Бухты Русалок.

Схоронившись за деревьями, граф Ингер увидел картину, от которой нормальный человек сошел бы с ума… Рассмотреть ужасных гостей обрыва помогала целая гирлянда развешанных фонариков. Какие-то непонятные существа, с туловищами свиней и головами гиен, нещадно орали. Время от времени они смачивали горло, по-видимому, вином, которое им галантно подносили смазливые официантки. Тут же скакали на метлах нагие ведьмы, воображая, что они летают. Грязные бородатые лешие, в плохо сидящих костюмах последней парижской моды, рассказывали друг другу анекдоты (очевидно, пошлые). Каждый анекдот сопровождался взрывами дикого хохота, после чего рассказчику орали хором: “Истинный защитник аскеймского леса!” У самого края обрыва высился трон — уже виденная Анастасом огромная морская раковина. На ней восседала хозяйка, а рядом — еще две златоволосые дамы, то ли сестры, то ли служанки, то ли еще кто. В воздухе носилось воронье, другие, любящие полакомиться падалью птицы.

— Начинаем заседание Большой Своры! — что есть мочи орала хозяйка.

Ее, однако, никто не слушал. Все визжали, прыгали, хохотали. Мало того, из привязанного к дереву репродуктора загрохотала настоящая какофония. Одна ведьма с разноцветными лохмами скакнула на своей метле выше всех и пронзительно завопила:

— Лучший шлягер года!

Гости запрыгали, заплясали еще сильней. Какое уж тут заседание! Ведьма запела вдруг низким и хрипловатым голосом:

Мы стояли с тобой
Темной ночью у дома,
Только тусклый фонарь лица нам освещал,
Ты мне долго шептал
Драгоценное слово,
А прощаясь, меня страстно ты целовал!
В эту тихую ночь
До утра мы простились,
Лишь она нас с тобой разделяла тогда,
Мы не знали в тот миг,
Что рассвет не настанет
И влюбленная ночь в сон уйдет навсегда!
Часто утром звонок
У тебя надрывался,
И стонали родные, проклиная судьбу,
Тот зловещий кинжал,
Что торчал в твоем сердце,
Переулок ночной и осеннюю тьму…
Я над гробом твоим
Рук сейчас не ломаю,
Знаю, криком сердечным не вернуть мне тебя!
Ах, жестокие люди,
Ну, зачем вы убили?
Пожалейте влюбленных, не губите сердца…

Что тут началось! Свист и гул нечисти, кажется, достигли апогея. Певицу несколько раз подбросили в воздух.

А хозяйка Бухты Русалок продолжала надрываться:

— Внимание! Внимание, дамы и господа! Этак мы опять один вопрос не рассмотрим до следующего года.

Никакой реакции.

— Но вы хоть послушайте, что за вопрос!

Хозяйке наконец удалось утихомирить нечисть, намекнув, что если так будет продолжаться, то жители Аскейма в конце концов разгонят Большую Свору. Все успокоились и стали ждать, какой же вопрос выносится на обсуждение.

— Граф Ингер! —подобно раскату грома произнесла хозяйка Бухты Русалок. — Выйди к нам!

Анастас не мог понять: что с ним? Некая неведомая сила, заключенная в словах, взгляде хозяйки, повлекла его. Он шел, не обращая ни на кого внимания.

— Граф Ингер! — повторила хозяйка. — Вы принесли нам в жертву трех человек. За это удостаиваетесь наивысшей похвалы!

Толпа радостно загудела. Повсюду слышалось:

— Он наш!
— Он наш! — подтвердила хозяйка. — У него нет другого выхода. Завтра его арестуют, спустя некоторое время казнят на электрическом стуле, а потом он будет наш! — Она улыбнулась отвратительно и злорадно указала: — Вот твоя дорога! Вперед, Анастас!

Ингер понял, что он должен сделать… Шагнуть с обрыва!

Что ему остается? Единственная женщина, которую он любил, жаждет избавиться от него. Завтра его арестуют, а если не арестуют, то всю оставшуюся жизнь его будет преследовать страх.

— Я иду к тебе, обрыв, — прошептал обреченный.
— У тебя нет другого выхода! — вопила Русалка.

Толпа продолжала неистовствовать. Среди ее дикого рева Ингер различил одно умоляющее обращение:

— Господин граф!

Он обернулся. Среди деревьев стояла… Дина.

— Мертвые благословляют тебя! — зычно произнесла дева на троне.

Страх! Страх!. .

Лучше покончить со всем сразу. Анастас сделал несколько шагов к роковой черте. Нечисть радостно заверещала. Еще один шаг…

— Ну, Анастас, давай, давай! — подбадривала его хозяйка Бухты Русалок.

Где-то невдалеке как будто раздалось ржание коня. Завыла испуганно Большая Свора.

— Вперед, граф Ингер, не оглядывайся!..

Но он оглянулся. . . Какой-то рыцарь на вороном коне подхватил его и понес…

Легкий ночной ветерок ласкал лицо, пушил волосы. Анастас открыл глаза. Он полулежал на крыльце своего дома. Рядом — высокая атлетическая фигура, не узнать которую невозможно. Человек склонился над ним:

— Как ты?

Он дружески кивает графу и смеется знакомым смехом… Серж Алифанов!
Анастас закричал, вскочил, вихрем ворвался в дом, нарушив его тишину и ночную безмятежность. Жена проснулась и с ужасом пыталась понять, что происходит.

Он решился! Решился сказать правду:

— Я убил Сержа, приревновав его к тебе. Убил из пистолета, сбросил тело с обрыва, а вещи закопал в саду. Затем пристрелил служанку, случайно обнаружившую чемодан с вещами. И наконец, я столкнул в пропасть дружка Дины — Тапи. Я слишком люблю тебя. Но ты красавица, а я — урод. Я даже боюсь посмотреть на себя в зеркало . . . — Граф Ингер потерял сознание.

***

В саду, в беседке грустно сидела Лора. Высокий молодой человек подошел к ней.

— Как дела, Лора?
— Ужасно, Серж, — ответила она. — Он недавно очнулся. Но п р и ш е л  ли в себя?
— Сейчас у него врач?
— Да, говорят, прекрасный специалист. — Она обхватила руками голову: — Этой ночью Анастас заявил, что убил тебя, приревновав ко мне. А еще, что убил Дину и Тапи. Бедная Дина! Она так боится безумств моего мужа. Мне с большим трудом удалось уговорить ее остаться у нас. В последнее время, когда Анастас видел служанку, его буквально охватывал панический ужас. Так же как и упоминание о твоем телефонном звонке из Литты. Он старался это скрыть, выглядеть спокойным. Но мне было заметно его волнение.
— Я тоже помню обморок Анастаса, встретившего меня во дворе ночью. Ладно, дело не в этом. Главное, удалось спасти ему жизнь. А знаешь, как все случилось? Вчера меня порядком задержали в Литте дела, приехал ночью, и какое-то странное, необъяснимое желание возникло: обязательно пойти к обрыву. На опушке леса вижу Дину. Она несется мне навстречу и кричит: “Господь послал вас! Помогите! Хозяин уже на обрыве, по-моему, хочет покончить с собой”. (Позже служанка рассказывала, что вернулась в поместье поздно, граф уже был в постели. Ночью она услышала, как он выходит из дома. Сердце почуяло неладное, решила проследить: куда он направляется? Незаметно шла за ним до самого обрыва…) Я догнал его на самом краю. Анастас сопротивлялся. Пришлось, попросту “вырубить” его. Очнулся он на крыльце дома. Ну а дальше последовало “признание”.

Лора грустно усмехнулась:

— Галя Петерс сказала мне: “У вас странный муж. Когда мы с ним беседуем, то создается впечатление, будто он боится, что его в чем-то собираются обвинить…”
— Кстати, о полиции, как ты решила поступить с Тапи?
— Бедняга! Угнал нашу машину, чтоб пофорсить перед какой-то заезжей красоткой, свалился в кювет, разбил автомобиль и получил сотрясение мозга. Дина ему все простила, днюет и ночует в больнице. Врачи обещают его скоро выписать… Ремонт машине нужен не такой уж большой. Ради Дины я не стану требовать от Тапи возмещения убытков.

Они немного помолчали, затем Лора продолжила:

— Я говорила с врачом. После полученной во время шторма травмы в голове Анастаса непонятным образом соединились два мира: реальный и придуманный. Конечно, в фантазиях нет ничего плохого. Да беда в том, что во втором его мире всем управляет страх. Поэтому, когда мы веселимся, он с тоской наблюдает за нами из-за шторы, а выходя на улицу, он всегда надевает шляпу…

— Стоп! — вскричал Серж. — И еще он боится зеркал!.. Вот она, разгадка!
— Что ты собираешься делать?
— Я знаю, что делать. У вас сохранилось хотя бы одно большое зеркало?
— Зеркало? Да, я спрятала одно зеркало.
— Отлично! Это то, что нужно.
— Но врач очень серьезно меня предупредила: никаких стрессов.
— Ерунда!

Они вытащили зеркало из кладовки, тщательно вытерли пыль и повесили его в гостиной. Прекрасная вещь старинной работы, она опять стала украшением комнаты.

— Зови Анастаса!
— Серж, я боюсь…
— Зови! — властно приказал Алифанов.

Лора вошла к мужу. “Как же он исхудал!.. Впалые глаза, болезненного цвета кожа…”

— Лора, я должен признаться…
— Знаю, знаю… Пойдем в гостиную.
— Полиция там?
— Да, пойдем.

Он согласился пойти с улыбкой человека, с души которого сняли неимоверную тяжесть, но, увидев в гостиной Сержа, отшатнулся:

— Прочь! Уйди прочь, призрак! Тебя нет!
— Анастас, ну опомнись же! — воскликнула Лора.

Алифанов обхватил отчаянно отбивающегося графа Ингера и подтащил к зеркалу.

— А-а-а!
— Смотри!.. Посмотри на себя!
— Зачем мне смотреть на урода?
— Смотри!.. Перебори страх!

Анастас ничего не видел. Его глаза застилали слезы ужаса. Но вот напротив, в зеркале, появились очертания фигуры, лица… На Ингера глядел красивый мужчина скандинавского типа. У него не было обезображено лицо. Лишь маленький шрам на щеке…

Сначала он не мог осознать, что человек в зеркале — действительно он. “Но где же урод?! Где он?! Где?!”

— Это не я…
— Ты, Анастас!
— Что с моим лицом? Оно нормально? А это, — он коснулся рукой шрама, — все последствия травмы?..

Граф, охваченный какой-то бешеной истерикой, захохотал. Зачем и чего он боялся?

И тут его напугал взрыв. Ингер — единственный, кто услышал его, потому заткнул уши. Это закачался, рухнул мир каждодневных тревог, страшных ожиданий, чудовищной лжи.

Он, наконец, опомнился и впился глазами в Алифанова:

— Друг мой, ты жив?
— Как видишь…
— Но ведь я… И Дина? Тапи?

В его голосе слышались надежда и сомнение.

— Все живы, успокойся.

Как ему пережить все это? Граф Ингер опустился в кресло и зарыдал.

А совсем рядом златоволосые русалки скрежетали от ярости зубами и поджидали новую жертву!

Другие произведения Александра Владимирова на «Литературный коллайдер»

1. А.Владимиров. Призрак Белой страны
2. Александр Владимиров. Темный лик двойника
3. Александр Владимиров. Последний властелин
4. Александр Владимиров. Мистерия запретных истин
5. Александр Владимиров. Шоу зловещих сказочников
6. Александр Владимиров. Индиго — раса грядущего
7. А.Владимиров, Т.Веснина. Инфинитум
8. Александр Владимиров. Утопия хаоса
9. Александр Владимиров. В астрале веков
10. А.Владимиров. В астрале веков. Книга 2
11. Александр Владимиров. Свеча над пропастью
12. А.Владимиров. Наблюдатели
13. А.Владимиров. «Последние времена»
14. А.Владимиров. Голова великого вождя
15. Александр Владимиров. СТРАХ ЗЕРКАЛА. МИСТЕРИЯ

• Share it
• Email