Продолжить начатый ранее рассказ о художнике Г.Петрове мы решили не с помощью критика-искусствоведа, пусть даже знаменитого. Предоставим слово ему самому. Пусть творец раскроет перед почитателями собственную душу.
Итак, Георгий Петров:
«Я не часто формулирую и определяю свои эстетические подходы и интересы в искусстве, хотя и задумываюсь порой. Чаще вынужденно приходиться по быстрому объясняться или объяснять, не успев заглянуть в глубину себя и окружающего мира. По привычке. Сам процесс изобразительного творчества чаще предполагает для меня абсолютное погружение в процесс и отрыв от реальности, нежели раздумия над предметом творчества и подходом к нему. Теперь могу себе это позволить. Но вот однажды, года 4 назад я как будто взглянул в зеркало.
Точное, мудрое, простое Слово, объяснение бывает действует как вспышка, как электрический ток (я знаю, меня много раз било током). Чаще, да почти всегда, в моей жизни, такие Слова я слышу от священников, но, как правило, на службе, с амвона или на исповеди. А тут это произошло в очередной дружеской беседе. Наша, с Ксенией студия тогда существовала только лишь год. Детей уже было много, и педагогический опыт был, но мы не особо были уверенны в себе и в понимании того, что именно особенного и важного, находясь на земле Романова-Борисоглебска (Тутаев), мы несем нашим дорогим ученикам. И как вообще вся эта история с детской студией переплетается с нашим творчеством.
И вот отец Борис Баранов, тогда настоятель Казанского храма города Тутаева, ныне епископ Костомукшский и Кемский, благословивший нашу работу, в нескольких емких фразах обозначил все, то, что я до того только чувствовал, но что и определяло мою внутреннюю привязанность к этому месту, к этому городу на Волжских берегах. То, что связало воедино и мой творческий подход, и выбор натуры и техники и в фотографии и в живописи и в графике, и определило основные, важные точки в преподавании и еще много чего. Мы сидели за столом, и глядя в окно на неяркий, нюансный осенний волжский пейзаж, батюшка сказал простую вещь: Здесь очень красиво, и красота эта постоянно меняется, но еле заметно. Красота эта не броская, не кричащая, но если присмотреться невероятно глубокая. Тонкая красота. Это, конечно, не слово в слово, но смысл таков.
Я тогда понял, что для меня эта Красота, да и вообще, видимо, Красота именно такова: не броская, не яркая, но нюансная, затягивающая, завораживающая, раскрывающаяся бесконечным количеством оттенков и еле заметных линий, порой еле видимая, но в глубине своей бесконечная.
Спасибо владыке Борису!»