Сергей Заграевский. Рейтинги художников: история и современность (продолжение)

2.

Сейчас многие считают, что первым рейтингом, базирующимся на экспертных оценках, стал презентованный в 1999 году справочник «Единый художественный рейтинг». Но на самом деле это не совсем так. Это был первый (и пока что, к сожалению, последний) серьезный и «долгоживущий» рейтинг. Но попытки создания «экспертного рейтинга» предпринимались и ранее 1999 года.

Может быть, кто-то вспомнит «список Гельмана». Но и он не был первым. Первым (во всяком случае, на памяти автора этой статьи) такую попытку произвел владелец галереи «С’Арт» Петр Войс (Тюленев). Где-то в начале девяностых он пригласил в свою галерею нескольких уважаемых экспертов и предложил каждому из них написать список лучших, по мнению эксперта, современных художников. Потом на основе этих списков Петр собирался рассчитать баллы и на их основании свести названных экспертами художников в рейтинг. Но что-то у него тогда «не срослось» (может быть, эти списки даже сохранились, и сейчас, четверть века спустя, они уже имеют музейную ценность).

Ну, а потом, году примерно в 1995-м, появился пресловутый «список Гельмана». У Марата Гельмана тогда возникла идея двух списков «национальной элиты». В первый, официально именуемый «проектом организации рынка современного искусства», вошли 30 художников, которые, по мнению знаменитого в то время галериста, были единственными достойными внимания публики, музеев, галерей и масс-медиа, а также финансовой поддержки. А второй список был еще более глобален по замыслу: в него должна была войти тысяча наиболее влиятельных политиков страны.

Но речь у нас о рейтинге художников. Фигурантов «списка Гельмана», наверно, сейчас уже не вспомнит даже сам Марат (не знаю, сохранился ли этот список хотя бы в рукописи, а если да, то тоже мог бы стать музейным экспонатом). Автору этой статьи запомнился только один – Марлен Шпиндлер (кстати, действительно замечательный художник-«нонконформист», уже тогда тяжело больной и вскоре ушедший из жизни), и запомнился только потому, что примерно в это же время вышел фильм Стивена Спилберга «Список Шиндлера», и «список Гельмана» по созвучию называли и «списком Шпиндлера». Ну и, наверно, там были Илья Кабаков, Эрик Булатов и Оскар Рабин – как же мог убежденный модернист Гельман обойтись без них? А кого там точно не было, так это Зураба Церетели (в это время он как раз ставил в Москве своего «Петра I», против которого Марат активно выступал).

Но что-то «не срослось» и у Марата Гельмана (возможно, методика рейтингования оказалась слишком примитивной, а другую разрабатывать он не стал, увлекшись новыми проектами – например, столь же примитивно составленным «рейтингом неофашистов»).

Так что весь резонанс (как позитивный, так и негативный) от введения в оборот нового рыночного инструментария – экспертного рейтинга художников – пал на долю справочника «Единый художественный рейтинг» (ЕХР) и автора этой статьи как его учредителя и главного редактора.

Что касается отрицательного резонанса, то он был связан прежде всего не с методикой рейтингования, а с самой возможностью составления рейтинга художников. Сейчас это уже может показаться смешным, но тогда многие лидеры художественной жизни считали, что банкиров или спортсменов рейтинговать можно, а художников нельзя.

Чтобы не показаться голословным, вспомню опубликованное в 2000 году на сайте «Artinfo.ru» открытое письмо, которое тогда прозвали «письмом пяти», так как оно было подписано главами пяти крупнейших (и в то время гораздо более авторитетных, чем сейчас) художественных организаций. Это были:

– А.И. Комеч, директор Государственного института искусствознания;

– З.К. Церетели, президент Роcсийской Академии художеств;

– А.И. Морозов, председатель Ассоциации искусствоведов (АИС);

– В.М. Сидоров, председатель Союза художников России;

– В.А. Бубнов, председатель Московского Союза художников (МСХ).

Подписи приведены в том порядке, в каком располагались в письме. Правда, потом выяснилось, что Алексей Ильич Комеч на самом деле это письмо не подписывал, но четыре подписи точно стояли. Жаль, я видел оригинал этого письма только мельком, найти бы его сейчас, он тоже мог бы стать музейным экспонатом… Автором и собирателем подписей, по ее неоднократным личным заявлениям, была известный в то время искусствовед, академик РАХ Мария Андреевна Чегодаева, а кто, как говорится, «за ней стоял», – догадываюсь, но по прошествии стольких лет не считаю нужным высказывать догадки.

А говорилось в этом письме буквально следующее (все курсивы принадлежат автору письма):

«Ставим в известность прежде всего художников, а также всех заинтересованных лиц – коллекционеров, галеристов, сотрудников музеев и выставочных залов, меценатов, спонсоров и т.п. Предложенная Рейтинговым центром (т.е. редколлегией справочника «Единый художественный рейтинг» – С.З.) идея составления «рейтинга» встретила крайне негативное отношение специалистов, была отвергнута принципиально как глубоко порочная, изначально абсолютно произвольная и заведомо тенденциозная; имеющая характер рекламы, призванной в угоду чьим-то коммерческим интересам или личным пристрастиям, на основании произвольных субъективных оценок лиц, никем на то не уполномоченных, навешивать на художников ярлыки, тем самым предопределяя их творческую судьбу. Никакими ссылками на необходимость упорядочения художественного рынка не может быть оправдана попытка низвести искусство до уровня товаров широкого потребления, занесенных в торговые каталоги согласно ГОСТу, рыночной стоимости и потребительскому спросу. Такая практика, быть может и имеющая место где-либо в мире, в корне противоречит гуманистическим традициям русской культуры… Мы глубоко возмущены безнравственным поведением членов Рейтингового центра, их откровенной попыткой ввести в заблуждение художников и широкий круг людей, заинтересованных в судьбе современного русского искусства».

А потом, в начале 2001 года, на телеканале «Россия» вышла имитирующая гражданский суд программа «Слушается дело», посвященная ЕХР. Конечно же, это было не более чем телешоу, но выступавшие в роли «обвинителей» М.А. Чегодаева и академик РАХ, народный художник РФ Дмитрий Жилинский «добились» того, что рейтинг был «осужден» как «нарушающий права художников». Правда, этот итог, как это обычно бывает на телешоу, был заранее обговорен и согласован с защитниками рейтинга (а защищал его, кроме самого учредителя, известный адвокат Евгений Тарло), но все же резонанс эта телепередача имела такой, что вскоре учредитель ЕХР подавляющим большинством голосов был изгнан со съезда Московского союза художников. Именно изгнан, то есть покинул зал под свист и улюлюкание.

Наверно, противники рейтинга искренне надеялись запугать его инициатора. Но в итоге, как это часто бывает в художественном мире, они лишь сделали ЕХР великолепную рекламу. Да и как можно было надеяться запугать человека, который, хотя и являлся профессиональным художником, учеником Татьяны Мавриной, но в самое неспокойное и жестокое время – 1990-е – занимался бизнесом в ранге директора дочерней фирмы одного из крупнейших российских банков – Токобанка? Если всяческие «наезды» и «бандитские стрелки» в свое время не запугали, то можно ли было испугаться «письма пяти» и улюлюкания безвредных делегатов съезда МСХ?

К тому же справочник «Единый художественный рейтинг» был официально зарегистрирован как средство массовой информации при Профессиональном союзе художников России, то есть любые нападки на него могли быть расценены как воспрепятствование деятельности СМИ и вмешательство в деятельность профсоюза, который, по закону, является независимым в своей деятельности от органов исполнительной власти, органов местного самоуправления, политических партий и других общественных объединений, им не подотчетным и не подконтрольным. Во всяком случае, никаких судебных перспектив противники рейтинга не имели, и в «настоящий» суд никто никогда на рейтинг не подавал.

Справедливости ради скажем, что много голосов раздавалось не только «против ЕХР», но и «за». Например, патриарх отечественной художественной критики, заслуженный деятель искусств РФ Анатолий Михайлович Кантор писал:

«Рейтинг в области искусств наиболее естественен и, по-видимому, наиболее нужен, что бы ни говорили его противники, обеспокоенные больше всего тем, что «на художников навешивают ярлыки» (на политиков и телеведущих можно, на художников нельзя). Но главная проблема заключается именно в том, что и без всякого рейтинга все навешивают на художника ярлыки, без этого не существует художественная критика. Рейтинг был в художественном мире России с XVIII века до 1917 года, когда существовали звания художника, «назначенного», академика, советника, профессора. Революция отменила это, но с 1930-х были введены новые отличия (звания заслуженного и народного художника РСФСР и СССР). С 1947 года наряду со званием члена союза художников существуют звания члена-корреспондента и действительного члена Академии художеств (в 1947–1992 годах – Академии художеств СССР, после 1992 года – Российской академии художеств). Это ли не рейтинг?.. (Конечно же, рейтинг. Так что история рейтингов художников уходит своими корнями в гораздо более далекие времена, чем ХХ век. – С.З.)

Естественно, что всякий рейтинг обвиняется в произвольности и субъективности оценок. Иначе и не может быть, поскольку всякая оценка искусства и художественной критики субъективна и, следовательно, произвольна. Но смысл всякого анализа как раз и состоит в том, что он подтверждает и обосновывает вывод интуитивного суждения вкуса. Без этого интуитивного суждения не имеют смысла никакие обоснования. Проверка правильности суждения вкуса – во-первых, в единстве коллегиальных суждений независимого профессионального жюри, и, во-вторых, в испытании временем справедливости этой оценки.

Рейтинг – форма критики времени образования художественного рынка в России. Без рейтинга он долго будет блуждать в лабиринтах коммерческих интриг и ведомственных амбиций».

А вот что писал доктор искусствоведения, профессор Виктор Михайлович Мартынов:

«Объективная потребность структурирования художественного процесса у нас в стране в современный период ощущается в среде и самих художников, и меценатов, спонсоров, галеристов, искусствоведов, и зрительской публики. Именно требованием времени обусловлено внедрение методов точных наук в сферу гуманитарного знания, обустройство творчества новыми информационными технологиями».

Приведем слова и классика «нонконформистской» арт-критики Вильяма Мейланда:

«Практика показывает, что рейтинг мало пугает людей состоявшихся, уверенных в себе и своем деле. А нервничают, суетятся и кричат, как правило, те, кто не очень хорошо ведает, что творит, то есть неспособен к самоанализу и спокойной оценке художественных явлений.

Рейтинг – это не дамское суждение художника о себе или дружеское благоволение к отдельно взятым товарищам… Рейтинг – это прежде всего суждение экспертов, суждение профессиональное, основанное на знаниях и многолетнем опыте общения с искусством…

В определенном смысле рейтинг – это процесс и это стимул для развития художника».

Было и множество других доброжелательных отзывов. Но конец «антирейтинговой кампании» то ли положило, то ли ознаменовало письмо от 27 сентября 2002 года:

«Председателю Профессионального союза художников С.В. Заграевскому.

Уважаемый Сергей Вольфович! Примите мою сердечную благодарность за справочник «Единый художественный рейтинг», который, несомненно, представляет большой интерес и будет весьма полезен в моей практической работе.

Желаю Вам новых успехов, благополучия и счастья.

Ваш М.Е. Швыдкой, министр культуры Российской Федерации».

3.

В чем же состояла и до сих пор состоит методика ЕХР?

Раньше любая идея любого экспертного рейтинга российских художников начинала «буксовать» тогда, когда требовалось свести успешных и знаменитых (т.е. заслуживающих нахождения на самом «верху» рейтинга) «новаторов» и «традиционалистов». Действительно, поставить рядом Илью Кабакова и Зураба Церетели, Эрика Булатова и Александра Шилова, Наталью Нестерову и Илью Глазунова, Леонида Берлина и Льва Кербеля, конечно, было можно, но выглядело бы это, мягко говоря, странно. Вероятно, именно поэтому Петр Войс и Марат Гельман отказались от продолжения работы над своими рейтингами.

А автору этой статьи в 1998 году буквально во сне пришла в голову идея: а что, если «новаторов» и «традиционалистов» не смешивать и создать для них если не отдельные рейтинги, то отдельные рейтинговые категории?

Так и появились в ЕХР категории «А» и «В». Художник категории «А» (обозначенной по первой букве слова «авангард») преимущественно ориентирован на новейшие течения в изобразительном искусстве; художник категории «В» (обозначенной по первой букве слова «востребованный») преимущественно ориентирован на сложившиеся традиции, на работу в соответствии с государственным и социальным заказом.

Поскольку ЕХР задумывался не как «Топ-50» или «Топ-100», а как инструментарий, охватывающий весь художественный рынок, пришлось отказаться и от строгого ранжира «первый, второй, третий, двадцать второй, тридцать третий…» и перейти к присвоению каждому (именно каждому, без исключения) художнику одного из 10 рейтинговых уровней в сочетании с буквой «А» или «В». Вот как в итоге называются рейтинговые категории:

1 – художник мировой известности, проверенной временем (более одного века).

1А – художник мировой известности.

1В – художник мировой известности с выдающимися организаторскими способностями.

2А – художник-профессионал высокого класса с ярко выраженной творческой индивидуальностью.

2В – художник-профессионал высокого класса с выдающимися организаторскими способностями, пользующийся безусловным спросом и популярностью.

3А – художник-профессионал высокого класса с узнаваемым индивидуальным стилем.

3В – художник-профессионал высокого класса, признанный и востребованный художественным рынком и публикой.

И так далее, вплоть до категории 10 – художник-ученик.

А внутри категорий художники распределены просто по алфавиту. Никакого «первого», «второго», «тысячного»…

Единый художественный рейтинг включает художников двухмерного пространства (живописцев, графиков, плакатистов, театральных художников, батичистов, иллюстраторов, мультипликаторов и пр.) и художников трехмерного пространства (скульпторов, ювелиров, керамистов, фарфористов, авторов инсталляций и пр.). В нем выделены два раздела:

– Российский художественный рейтинг (единый рейтинг художников Российской империи, СССР, «русского зарубежья», Российской Федерации и республик бывшего Советского Союза), около 51200 художников;

– Международный художественный рейтинг (всемирный рейтинг художников XVIII—XXI веков, формирующих мировое художественное наследие). В него включены художники трех высших категорий (то есть 1, 1А,1В, 2А, 2В, 3А, 3В). Представлены Австралия, Австрия, Аргентина, Бельгия, Болгария, Боливия, Бразилия, Великобритания, Венгрия, Венесуэла, Германия, Голландия, Греция, Дания, Израиль, Индия, Испания, Италия, Канада, Китай, Колумбия, Куба, Мексика, Новая Зеландия, Норвегия, Пакистан, Польша, Португалия, Россия и республики бывшего СССР, республики бывшей Югославии, Румыния, США, Турция, Финляндия, Франция, Чехия, Швейцария, Швеция, ЮАР, Япония и другие страны. На базе Международного художественного рейтинга создан Интернет-проект «Величайшие художники мира XVIII–XXI веков» (около 10500 художников).

В раздел «Российский художественный рейтинг» включаются художники, отнесенные к уровням с 1 по 6, в раздел «Международный художественный рейтинг» – к уровням с 1 по 3.

Объединение в ЕХР современных художников и мастеров всего мира XVIII–XX веков решает следующие задачи:

– культурно-историческую: создание широкой информационной базы по художникам и определение места каждого художника в истории искусства;

– социальную: защита художников и покупателей от недобросовестных сделок;

– макроэкономическую: стабилизация рынка современного искусства путем соотнесения его с антикварным рынком и выдачи ценовых рекомендаций;

– просветительскую: преодоление «психологического барьера» между современным искусством и «старыми мастерами»;

– международную: сопоставление искусства разных народов и стран, позиционирование российского искусства в международном контексте.

Работу над рейтингом ведет Рейтинговый центр Профессионального союза художников России, состоящий из искусствоведов и художественных критиков, статус которого – профессиональное жюри, свободное в своих суждениях и оценках. Определение рейтинговых категорий производится на основе открытой информации об экспозициях, коллекциях и продажах произведений искусства, каталогов и публикаций в прессе и Интернете, биографий художников, мнений искусствоведов и арт-менеджеров, опросов общественного мнения, любой другой информации, почерпнутой из открытых и общедоступных источников.

При определении рейтинга приоритетное значение имеет художественный уровень произведений, их гуманистическая значимость. Критериями также являются профессионализм, активная выставочная деятельность, наличие работ в музеях, известность публике, галереям и искусствоведам в России и за рубежом, общественная и гражданская значимость произведений, продаваемость и ценовой уровень работ.

Стиль сам по себе не служит критерием оценки. Во всех рейтинговых категориях соседствуют художники любых стилей, направлений и школ. Под профессионализмом художника понимается умение использовать необходимые средства пластических искусств для достижения поставленной художественной цели. Наличие галерей и арт-менеджеров, эксклюзивно «продвигающих» того или иного художника, а также стабильно высокая цена на его работы, могут служить поводом к повышению его рейтинга. Возраст, государственные и общественные награды, премии, звания, чины, титулы и должности художников учитываются при рейтинговании, но не могут являться самодостаточным поводом к повышению либо понижению рейтинга. Это относится и к достижениям художников в иных сферах деятельности.

Вот некоторые примеры для того, чтобы сориентироваться, каким художникам какие категории присвоены:

1 – Иван Айвазовский, Карл Брюллов, Илья Репин и еще 189 художников;

1А – Казимир Малевич, Александр Родченко, Зинаида Серебрякова и еще 130 художников;

1В – Исаак Бродский, Евгений Вучетич, Александр Герасимов и еще 155 художников;

2А – Юрий Анненков, Эрик Булатов, Илья Кабаков, Александр Лабас и еще 976 художников;

2В – Илья Глазунов, Лев Лагорио, Зураб Церетели, Александр Шилов и еще 998 художников;

3А – Альбина Акритас, Варвара Бубнова, Лео Лангинен, Май Митурич-Хлебников и еще 3512 художников;

3В – Федор Бухгольц, Александр Литовченко, Леонид Сойфертис, Евгений Чарушин и еще 4561 художник;

4А – Анатолий Белкин, Лев Жемчужников, Арон Зинштейн, Клара Калинычева и еще 7974 художника;

4В – Виктор Губко, Борис Диодоров, Юрий Злотя, Григорий Ястребенецкий и еще 10658 художников…

В общей сложности ЕХР сейчас включает 60128 художников. Справочник выдержал уже 23 печатных выпуска, их совокупный тираж составил более 90000 экземпляров. Также доступна электронная версия справочника.

А еще, что очень важно, в ЕХР с целью социальной защиты профессиональных художников, их наследников, арт-менеджеров и покупателей приведены ценовые рекомендации по продаже и приобретению произведений искусства. Цены «привязаны» к тем же рейтинговым категориям.

Вообще говоря, если есть ясная, четкая и обоснованная система категорий, то выработка ценовых рекомендаций (во всяком случае, на уровне рекомендуемого социального минимума, как в ЕХР) превращается в сугубо технический (хотя все равно очень непростой) вопрос.

Словом, ЕХР, как говорится, живет и работает. Ни на какое монопольное положение он никогда не претендовал, и его учредитель не раз говорил коллегам: не нравится методика ЕХР – создавайте свои рейтинги и продвигайте их! Никто уже не сомневается в полезности рейтингов для арт-рынка, никто уже не будет подписывать против вас никаких «писем пяти» и выгонять вас из творческих союзов, так что путь открыт, дерзайте!

(окончание следует)