Как обустроились наши соотечественники на Западе? Какие у них проблемы, о чем они мечтают? Писатель Александр Владимиров беседует с российской гражданкой, проживающей ныне в Германии, Екатериной Мюллер. Наша собеседница постаралась представить объективную картину жизни мигрантов из России, не приукрашивая и не сгущая краски.
А.Владимиров: Катерина, почему вы – истинно русский человек, вдруг уехали в Германию?
К.Мюллер: Я родилась в Красноярске, где закончила университет и получила профессию программиста. И мой муж имеет высшее образование, он — инженер. Шел 1994 год, на улицах стреляли, зарплату на предприятиях не платили. Мне, высококлассному специалисту, пришлось идти кассиршей на железнодорожный вокзал. А что делать? Хоть какие-то деньги. Но мой супруг, воспитанный и интеллигентный человек, не смог перестроиться — торговать тряпками. Он так и сказал: «Лучше умру с голоду».
А.Владимиров: Действительно, положение аховое.
К.Мюллер: Прибавьте к этому, что у нас было двое сыновей – 8 и 10 лет. И тут мы узнаем, что проживавшие в Средней Азии родственники мужа уехали в Германию. Мы начали ломать головы: не поступить ли и нам также? Будущего в России не видели. Сбережения пропали — сожрала инфляция. Ваучеры мы вложили в нефтяную компанию, но ничего взамен не получили. Везде обман! А родственники уже прислали нам приглашение. После тяжких сомнений мы и поехали…
А.Владимиров: Ваш муж немец?
К.Мюллер: Да, с Волги. Поэтому мы отправились в Германию как переселенцы. Перелет был бесплатный. Поселили нас в общежитие, мужа сразу же отправили на языковые курсы.
А.Владимиров: Только мужа?
К.Мюллер: Сначала – да. Оказалось, что мои документы оформлены не совсем правильно.
А.Владимиров: На какие деньги вы жили?
К.Мюллер: Дали пособие – и на детей, и нас — взрослых. Кроме того, государство оплачивало общежитие.
А.Владимиров: Что представляет собой немецкое общежитие?
К.Мюллер: Благоустроенную трехкомнатную квартиру. В каждой комнате проживала семья. Кухня – общая. Здесь был холодильник, другие удобства. А вот телевизор пришлось покупать самим.
А.Владимиров: В каком городе вы оказались?
К.Мюллер: В Штутгарте, столице Баден-Вюртемберга.
А.Владимиров: Надолго там задержались?
К.Мюллер: Мы до сих пор здесь живем. Я этот город по-своему люблю, особенно – окружающие его горы. Это так напоминает Сибирь.
А.Владимиров: Сколько лет вам было, когда уехали из России?
К.Мюллер: Сорок три. Представляете, начать жизнь заново, без знания немецкого языка! А там без этого – никуда.
А.Владимиров: Итак, вы приехали, мосты сожжены…
К.Мюллер: Ничего подобного. У нас было и российское и немецкое гражданства. Частенько возникало желание вернуться назад, тем более, моя мама была жива… Но, когда никто о тебе на Родине не думает, приходится плавать в других морях.
А.Владимиров: Вернемся в день вашего приезда в Германию. Вы поселились в общежитии, переночевали…
К.Мюллер: Нет, все было не так. Сначала мы приехали в Ганновер, место недалеко от Штутгарта. Нас осмотрели врачи…
А.Владимиров: Зачем?
К.Мюллер: Вшей искали. Только потом оформили наши документы. В основном прибывающих из России отправляли в бывшую ГДР. Но нам повезло — поселили в Штутгарте.
А.Владимиров: А вы до этого бывали в Штутгарте?
К.Мюллер: Нет, я вообще не выезжала заграницу. О Западе имела смутное представление, в основном негативное. Так учило родное советское правительство. А я, как комсомолка, верила ему. Но даже сейчас, когда идеалы коммунизма развенчаны, я все равно не слишком люблю Запад. Моя родина Россия. Но ее руководство должно понимать: никто и никогда не позволял ему так поступать со своими гражданами.
А.Владимиров: Как восприняли переезд ваши дети?
К.Мюллер: Сильно переживали, плакали. Ведь они оказались оторванными от друзей. Кстати, именно из-за детей и возникла мысль вернуться обратно. Но они сказали: «Мама, мы уже здесь в новой школе год потеряли, вернемся – потеряем время в России».
А.Владимиров: Вспомните об ощущениях ваших первых дней. Вы вышли из дома, вокруг – чужая речь. Надо купить продукты. Заходите в магазин и…
К.Мюллер: Везде наши люди. Целый район выходцев из России. Страх стразу пропал.
А.Владимиров: Правда ли, что в Германии можно забыть вещь в том же магазине и никто ее не возьмет?
К.Мюллер: Ерунда. Как-то раз я оставила сумку с оплаченным коньяком возле кассирши, отправилась к прилавкам, думала еще кое-чего подкупить. Вернулась к кассе и… нет моей сумки. Я в крик, а кассирша лишь разводит руками. Обращалась к руководству, да все без толку. Так и осталась без коньяка.
А.Владимиров: Похожий случай у нашего главного редактора Тианы Весниной произошел в Париже. Зашла она в Ашан, зонтик сунула в тележку, а его стащили. Кому только был нужен этот недорогой, да еще мокрый зонтик…
К.Мюллер: Когда это случилось?
А.Владимиров: В девяностые годы прошлого столетия.
К.Мюллер: Тогда еще было спокойное время. Что творится сейчас!
А.Владимиров: А где вы учили немецкий язык?
К.Мюллер: Сначала на платных курсах. Платить пришлось самой, потому что у меня был восьмой параграф.
А.Владимиров: Что такое восьмой параграф?
К.Мюллер: Он означает то, что у тебя нет разрешения на бесплатные языковые курсы. Я уже говорила, что родственники мужа неправильно оформили мои документы.
А.Владимиров: Почему такая невнимательность с их стороны?
К.Мюллер: Наверное, потому что я – русская. А русские их не слишком интересуют. К счастью, через полтора года я все-таки получила возможность обучаться на бесплатных курсах. Но и после этого не могла работать по своей основной деятельности.
А.Владимиров: Вот как?
К.Мюллер: На престижных работах работают коренные немцы. Пришлось в свои сорок пять переучиваться. Мой муж, прекрасно владеющий языком, так и не смог найти работу инженера. Теперь он таксист.
А.Владимиров: А какое вообще отношение в Германии к приезжающим из России?
К.Мюллер: Не слишком хорошее. Они считают нас колхозниками, и очень удивляются, когда вдруг видят у «колхозников» высокий интеллект. Им нужна дешевая рабочая сила. И уж если человек в Германии раньше не работал, надеяться ему особо не на что, будь он хоть семи пядей во лбу.
А.Владимиров: Для того, чтобы устроиться по своей специальности в Германии нужны связи?
К.Мюллер: Еще какие! Только в отличие от России здесь это не афишируется.
А.Владимиров: Итак, с самого приезда в Германию ваш муж работает таксистом?
К.Мюллер: Нет. Сначала он работал на конвейере фирмы Бош, получал неплохо, ему нравилось. Но там его приняли временно, потом сократили. Через некоторое время устроился бригадиром в строительную организацию. Однако платили мало, суставы болели (он – чернобылец) пришлось идти в таксопарк. Думает, как доработать до пенсии. Только в Германии на пенсию выходят в 65,5 лет, причем этот срок увеличивают до 67. А в перспективе думают поднять планку до 70.
А.Владимиров: У нас тоже собираются поднимать пенсионный возраст. Говорят, это произойдет года через два. Не все рады такой перспективе.
К.Мюллер: С другой стороны, почему Германия нормально живет? Потому что все работают. Если перестанут работать, то ничего и не будет.
А.Владимиров: Где вам больше нравится жить: в России или на Западе?
К.Мюллер: Я такой анализ не проводила. Есть материальная сторона дела, но она в моей жизни никогда не доминировала. Кстати, хочу развенчать миф о Германии, как о стране полного изобилия. Да, квартиру нам дали, но мы в ней с тех пор так и живем. Новое, более комфортабельное жилье получать не стали, не решились взять кредит. И еще: мне и в голову не могло прийти, что работать придется до стольких лет! Тем более, я уже приехала в Германию больным человеком: проблемы с позвоночником. Но никого твои личные дела не волнуют.
Материальные блага — посудомоечные машины, мебель и прочее здесь можно приобрести без труда. Но меня больше интересует духовность. Я воспитана в России, если год-два не побываю на родине, меня уже туда тянет. И моего мужа – тоже.
А.Владимиров: А ваших детей?
К. Мюллер: Они уже воспитаны немцами. После того, как мы уехали из России, старший сын ни разу здесь не побывал, младший приезжал сюда маленьким. Они дышат другим воздухом.
А.Владимиров: В Германии вы общаетесь с русскими?
К.Мюллер: В основном мои друзья русские. Еще есть несколько приятелей из Восточной Европы.
А.Владимиров: Вы все про трудовую деятельность мужа. А сами чем занимались до выхода на пенсию?
К.Мюллер: Работала при евангелическом монастыре. Точнее, это даже не монастырь, а материнский дом при церкви. Тут я вела домашнее хозяйство. У нас живут бабушки, которым уже за 80. Мы убирали у них в комнатах, накрывали столы, красиво их сервировали. Еду мы не готовили, нам привозили обеды и ужины, белье не стирали, для этого существуют специальные прачечные. Иногда у нас проходили министерские совещания по вопросам развития города. Мы стряпали гостям торты, варили кофе.
А.Владимиров: Не хотелось ли вернуться к своей основной работе программиста?
К.Мюллер: Сначала очень хотела. Потом поняла, как это в Германии сложно.
А.Владимиров: Немцы похожи на русских?
К.Мюллер: Нет! Они очень практичные. Сами по себе люди хорошие, когда надо – помогут. Но… никогда к себе не приблизят.
А.Владимиров: У вас есть русская диаспора?
К.Мюллер: Возможно. Только ни в какие диаспоры я не вхожу. Но я прихожанка русской православной церкви.
А.Владимиров: Часто бываете в других странах?
К.Мюллер: Я объехала много стран. Что такое территория Европы? Это даже не Красноярский край.
А.Владимиров: Зарплата позволяет путешествовать?
К.Мюллер: 200-300 евро всегда найду. Рядом Италия, у нас безвизовый режим: сел, да поехал. Я только не была в Англии и США. Но туда и не стремлюсь. Лучше поехать на курорты, подлечить здоровье.
А.Владимиров: На какие конкретно?
К.Мюллер: Хорошие курорты в Венгрии, на Украине, в Прибалтике. Была я и на курортах Германии. Теперь бесплатно я могу поехать туда только через три года. Такой у нас закон.
А.Владимиров: Все равно неплохо. А уровень лечения за рубежом отличается от российского?
К.Мюллер: Я в России не болела. Я только родила двух детей. Тогда, в 1994 году медицина отличалась разительно. Ужасное впечатление, все было запущено до крайности. Сейчас ситуация поменялась, я видела в Красноярске больницы, оборудованные не хуже западных. Но есть один недостаток, от которого следует избавляться. В России любят встречать человека по одежке. Кстати, это происходит не только в больницах, но и в других местах. В Германии такого нет. Сколь мало бы ты не получал, изгоем себя не почувствуешь.
А.Владимиров: Даже в дорогих ресторанах, магазинах?
К. Мюллер: Туда бедный не пойдет.
А.Владимиров: Вы чувствуете себя в Германии социально защищенной?
К.Мюллер: С голоду умереть не дадут. Но… пенсии хватает на оплату только одной квартиры.
А.Владимиров: И как же?..
К.Мюллер: Муж пока работает. Если бы я была одна, то государство оплачивало бы квартиру, телефон и некоторые другие виды коммунальных услуг. Поэтому немцы, у которых маленькая пенсия, не расслабляются: разносят газеты, пекут булочки. Я немного отдохну и продолжу работать.
А.Владимиров: Размер пенсии при этом у вас не уменьшается?
К.Мюллер: Нет.
А.Владимиров: Вы приехали в Германию в 1994 году. Произошли ли с тех пор там изменения?
К.Мюллер: Конечно. Раньше у нас было столько социальных благ: бесплатное посещение бассейнов, лечение зубов. Сейчас ничего этого не стало, практически вся медицина платная.
А.Владимиров: Почему тогда немцы выбирают Меркель, а не национального лидера? Не Фрауке Петри и ее «Альтернативу для Германии»?
К.Мюллер: Во-первых, эта партия появилась у нас недавно, не все ее знают.
А.Владимиров: Но разговоры должны вестись?
К.Мюллер: Немцы о политике не говорят. Там политика отдана на откуп политикам. Простых людей интересует другое: где хорошо покушать, куда сходить развлечься и так далее. Даже люди культуры обсуждают какой-нибудь фильм, книгу, но не политику.
А.Владимиров: В последнее время одной из самых больных тем для Германии стала миграция. Ваши ощущения по этому поводу?
К.Мюллер: До ужаса надоели мигранты! От их нашествия страдают прежде всего пенсионеры, которым уменьшают социальные льготы. Да и цены в магазинах выросли – беженцам надо помогать. Ну, а то, что они творят на улицах Германии, вы наверняка знаете из новостей.
Что самое поразительное: с немцами на эту тему говорить не могу. Все они запуганы и зомбированы. Чуть что – человека объявляют расистом.
А.Владимиров: А где же германский дух?
К.Мюллер: Убили. Сейчас там не германский дух, а другой — непонятный. Точнее, вообще никакого духа нет.
А.Владимиров: Как вообще можно терпеть тех, кто садятся вам на шею?
К.Мюллер: А вы сами ненамного отстали от немцев в этом в вопросе? Пройдитесь по улицам Москвы, не Россия, а незнамо что.
А. Владимиров: Говорят, мигранты замусорили ваши улицы?
К.Мюллер: Мигранты мало следят за культурой: прямо возле дверей домов оставляют свою грязную обувь. Но открыто превращать улицы в мусорные свалки не решаются. Их тут же оштрафуют. В Германии законы работают четко.
А. Владимиров: Ваши сыновья встречаются с немками?
К.Мюллер: Нет. С девочками из Прибалтики. Немцы не слишком одобряют, когда их дети водят дружбу с представителями Восточной Европы, считают нас голытьбой.
А. Владимиров: Как вы думаете: средства массовой информации Германии говорят правду о том, что происходит в России?
К.Мюллер: Нет, правду не говорят. Меркель и ее сподручные – известные русофобы.
А. Владимиров: А как реагируют на это простые немцы?
К.Мюллер: Они плюются от всей этой дезинформации. Но не возникают, боятся увольнения.
А. Владимиров: Что-то у вас изменилось после введения продуктовых санкций против России?
К.Мюллер: Цены запрыгали, как безумные.
А. Владимиров: И несколько слов на прощание.
К.Мюллер: На Западе не плохо, но далеко не рай, как это представляют некоторые русские люди.